Кровь на моих руках была липкой и холодной. Совсем не такой, как в книгах – горячей и алой. Она была темной, почти черной в призрачном свете луны, что пробивалась сквозь холмы вокруг. И его кровь, и моя – все смешалось в одном отчаянном ритуале. Я сжимала его ладонь. Его пальцы, еще недавно такие горячие, что могли обжечь, теперь безвольно лежали в моих. Лицо Всеволода, всегда озаренное внутренним огнем, было бледным и безмятежным. Слишком безмятежным. В мире не должно быть такой тишины, когда речь идет о Всеволоде.
"Нет, – прошептала я, прижимая его руку к своей щеке. – Нет, нет, нет. Это не конец. Не для нас".
Весь мир сузился до пространства между мной и им. До его неподвижной груди и до моего сердца, готового разорваться от боли. Они думали, что убили его. Они думали, что магия Жизни – это лишь для царапин и сломанных костей. Они не знали, кого разбудили.
"Я не позволю, – выдохнула я, и мой голос прозвучал чужим, полным стальной решимости, которую я сама в себе не знала. – Я не отдам тебя".
Я закрыла глаза, отгораживаясь от хаоса. Внутри меня, там, где обычно теплился уютный, живительный родник, теперь бушевал океан. Магия Жизни, которую я так долго сдерживала, которую прятала, рвалась наружу. Она требовала действия. Требовала права вершить то, что было запретно. Я положила ладони ему на грудь, на место, где зияла роковая рана. Не для того, чтобы исцелить – плоть была мертва. Я искала его. Его суть. Ту искру, что делала его Всеволодом – дерзким, яростным, нежным.
"Вернись ко мне", – прошептала я, и выпустила внутреннюю плотину.
Зеленая энергия хлынула из моих рук, но это была не та нежная исцеляющая дымка, что была раньше. Она была густой, как смола, темной, как изумрудная ночь. Она обволакивала его, проникала внутрь, ища крупицу его души, затерявшуюся в небытии. Я чувствовала, как моя собственная жизненная сила уходит в него, как свеча, что сгорает, чтобы дать свет другому. Голова закружилась, в висках застучало. Это была непомерная цена. И тогда я увидела. Не руины, не битву. Я увидела тонкую, серебряную нить, что уходила от его сердца в какую-то пустоту, в черноту, где не было ни времени, ни пространства. Нить нашей связи. Она была холодной и безжизненной.
"Я найду тебя", – пообещала я и ухватилась за нее руками своей души.
Это было похоже на падение в ледяной водопад. Темнота сомкнулась надо мной, завывая голосами забытых предков и шепотом умирающих звезд. Давление было таким, что кости трещали. Это был мир за гранью, мир, куда не должна ступать нога живого. Духи Тени, бледные и прожорливые, сразу учуяли мое присутствие – яркую, горячую жизнь в их царстве холода. Они потянулись ко мне щупальцами из мрака, их безглазые лица исказились голодом.
