I
«Жить еще целый день!» – подумал начальник оперативной службы «Сократ» полковник Халтурин, сидя в кабинете руководителя ведомства розыска драгоценностей генерала Бреева. Генерал, глядя в монитор и управляя пультом, как передатчиком мыслей, предчувствий и принятых решений, показывал на шкалу существования планеты Земля, человечества и России. Она была похожа на обыкновенные круглые часы, вывешиваемые в некоторых населенных пунктах даже на старых фонарных столбах, чтобы для часов не городить новых. Под цифрой «12» была надпись: «Конец света». Большая стрелка почти уперлась в апогей, едва не слившись с малой. Секундная застыла на без пяти ровно. Столько, очевидно, оставалось до конца света.
– Что это значит, Георгий Иванович? – честно, не тратя попусту время на расшифровку сложного ребуса, спросил полковник Халтурин.
– Вы видите, что все три фактора слились в один. Система «Сапфир» нас еще никогда не подводила, нет оснований не довериться ей и сегодня. Разумная жизнь отныне зависит от нас, Михаил Александрович, – говорил он. – Еще двадцать лет назад запаса нам отводилось лет триста-четыреста, – кивнул он на свой чудесный экран диагональю в два аршина, где застыл круг со стрелками и цифирью, – и вот итог на сегодня: жить нам осталось 24 часа…
После этих слов генерал осмотрел свои огромные апартаменты, похожие на спортивный зал, мельком взглянул на два трехметровых окна, выходящие на восток. Мимоходом оценил превосходный солнечный свет, окрасивший золотыми жилами загадочной индейской «Маккенны» белые тюли. Свет пробивался сквозь кроны старых деревьев; ветки их дотягивались до подоконника и, казалось, постукивали: «Тук-тук, тук-тук, тук…» Будто часы начали свой жуткий отсчет: «тик-так», «тик-так», «тик…»
Полковнику Халтурину навязчиво вспоминалось, как благодаря случайным обстоятельствам шериф Маккенна узнал о том, где спрятано золото древнего индейского племени. В качестве «живой карты» он становится заложником бандита Колорадо, который мечтает найти каньон «дьявольское наваждение»… К группе головорезов примыкают все новые и новые охотники за богатством, но не каждому суждено добраться до цели. Тем более – вернуться живыми, ведь на пути к заветной цели их ждет внезапное землетрясение, и все месторождение проваливается в бездну…
Теперь, видимо, рушился весь мир, и даже выполнение плана по розыску драгметаллов стало представляться совершенно неуместным.
Если бы полковник подключил сейчас свои мысли к системе «Скиф», пульт которой был совсем рядом, она бы представила все еще более ярким и впечатляющим, чем даже в старом культовом кинофильме. «Скиф» мог бы оживить и часовые стрелки, взявши в заложники все человечество, и заставить пятиться обратно, но апокалипсис был слишком близко, чтобы сейчас запутать след, а затем представить с десяток верных доказательств единого результата, как это допустимо в отношении всевозможных теорем Пифагора… О, этот мыслитель изобретал зеркала, поджигающие вражеские корабли, но умер, так и не успев посмотреть на белый свет, склоненный над начертанным знаком вопроса. А ведь мир был так прекрасен, и в нем было так много солнечного света. Как и сейчас. Для всех. Правда, теперь кому-то стало жалко для мира даже самого солнца.
