I
В кабинете генерала Георгия Бреева, возглавляющего ведомство по розыску драгоценностей «Три кашалота», принимали свидетеля необычного, и со смертельным исходом, случая. Личность подозреваемого плохо вязалась с образом хладнокровного убийцы, хотя, безусловно, таковым и была. Учитывая харизму также своеобразного свидетеля, генерал пожелал сам провести с ним беседу.
Все случилось при открытии памятника супруге Петра Великого Екатерине I, и убит был гражданин Латвии. До распада советского союза он служил моряком Севморфлота, имел награды за выполнение заданий в Гренландии и в Латинской Америке. Это несколько озадачивало, с учетом того, что о нем говорил, давая отзыв, приглашенный на встречу профессор, историк Петрегин.
– Я и говорю!.. В ту торжественную… то есть ту трагическую минуту мы стояли у постамента, ждали, когда, наконец, с нового памятника снимут покрова и перед нами предстанет императрица: именно в тот момент ее жизни, когда она взывает к бывшей фаворитке, опальной Альдигердии дать ей чудесного снотворного, чтобы прекратить свою ужасную бессонницу. Как вы знаете, ее сон в тот период был превращен в самоцвет миражей.
– Не уверен. Но все возможно.
– Очень, очень большой недуг! Никакого отдыха!.. Так вот… Не скрою, было много зарубежных гостей, в том числе из Германии и Прибалтики. – Петрегин достал платок и громко высморкался. – Слово за слово, кто-то в ответ на русскую брань, – а без нее уж никак не обойтись, – выкрикнул, с акцентом, что, если бы не Петр, то Россия осталась бы неумытой, как при монголо-татарах. Кажется, это был какой-то, ну, прямо так и скажу, уж простите, грязный пьянчужка! Ему ли знать о Петре?!.. Ну, понятно, начались споры!.. Вы понимаете, о чем речь?..
– Да, кажется, понимаю.
– Тут же подошедшие москвичи, а их я вижу с первого взгляда, вникнув в суть назревавшего конфликта, посмеялись: было бы что обсуждать! Вы, Георгий Иванович, конечно, в курсе: стоянием на притоке Оки Угре, или как мы, историки, говорим, – «угорщиной», когда ордынцы не решились воевать Московскую Русь и ушли восвояси, в этом вопросе была поставлена точка!..
– Да, все мы учились в одной школе.
– Правда?.. – Одна бровь профессора приподнялась, приняв крючкообразную форму, а глаз другой стороны, словно заподозрив что-то неладное, прищурился. – Пусть так!.. Но тогда все мы, конечно, знаем, что в тот час апостол Марк вызвал сильный хрономираж, видение – огромный град Ново-Иерусалимский, обнесенный высокими стенами и полный воинов…
– Вы уверены, что все так и было? – Генерал улыбнулся. Только ученые и его ведомство «Три кашалота» никогда не избегали изотерических концепций, цепляясь за любую метафизическую гипотезу, чтобы прийти, в конце концов, к истине. Благодаря этому каждый аналитик вполне себе допускал, что со стороны мог выглядеть несколько сумасшедшим. Ничуть не меньше, чем этот вот ученый, размахивающий длинными тонкими руками, как дирижер, но вызывая вместо фимиама сыгранных нот образы явления апостольских чудес. Сюда бы еще Иисуса, чтобы научил превращать льющую Петрегиным воду в золото, к плану. Но никакое седалище души, даже и профессорского мозга, очевидно, на это было не способно.
