Шейна
Щёки обожгло огнём стыда. Ни один мужчина не трогал меня так откровенно! Да что там – просто не трогал! Даже лекарь всегда спрашивал разрешения и щупал через специально наложенную ткань.
А что позволил себе этот чужак?!
Подхватил на руки и прижал к твёрдой груди… Позор-то какой! Сердце заполошно заколотилось где-то в горле, а когда мужчина положил горячую ладонь на поясницу, оно и вовсе пропустило удар.
– Держись! – скомандовал он, и мне пришлось обхватить широкие плечи руками.
Я не знала, куда деть глаза. На мужчин нельзя смотреть! Нельзя! Владыка покарает.
В непосредственной близости мелькнула высокая, абсолютно гладкая скула, крепкая шея с острым кадыком и длинные чёрные волосы, стянутые в тугой конский хвост, такой же густой, как хвост любимого жеребца эмира. Наши паладины длинных причёсок не носят, это считается слишком женственным. Но чужак не стеснялся.
Он на миг прижал меня к себе теснее. Я непроизвольно вдохнула головокружительный и ни на что не похожий аромат незнакомца, а под тончайшей тканью ладонью ощутила перекат твёрдых мышц.
Гореть моей грешной душе…
Если эмир или его старшая жена заподозрят, что меня трогал мужчина, то наказание будет жестоким – розги и крупа покажутся сущим пустяком.
«А может, это действие что-то значит в традициях иномирного мужчины? Какая-то вежливость?» – тихо шепнул внутренний голос, стараясь меня хоть как-то успокоить.
– Отпустите, умоляю!
– Да-да, конечно.
Намокшие холодные рукава туники противно липли к коже, впрочем, как и шаровары. Но неприятные ощущения отошли на задний план, когда я с запоздалым ужасом осознала, что чужак опустил меня напостель. «Если Мужчина указывает Женщине на ложе, она обязана ему подчиниться, ибо лучшая добродетель – это послушание…» – всплыли в голове строчки священной книги «Сага Первых Дней».
Остро захотелось разрыдаться. Чем же я прогневила тебя, Владыка?!
Отдамся чужаку – буду падшей женщиной, не защитившей честь, не отдамся – нарушу закон, да ещё и вызову ярость цварга. А я ведь видела издалека, на что он способен и какой физической силой обладает… В разы сильнее наших паладинов! Если такой ударит, то от меня ничего не останется.
Перед глазами заплясали цветные круги, воздуха стало резко не хватать. Мужчина что-то говорил про ледяную воду, которую я разлила в его комнатах, про то, чтобы я так больше не делала. Злился. Я машинально отвечала, внутренне опасаясь того момента, когда же он на меня набросится, и про себя отсчитывала минуты.
Одна, вторая, третья…
Было страшно. Не думала, что первая брачная ночь для меня наступит до свадьбы… А в какой-то момент ослепляющей вспышкой в голову пришла другая простая истина: выйти отсюда той, кем я была до сегодняшнего дня, не получится. В глазах всех обитателей дворца я всё равно буду порченой.
