Душа, запечатленная на страницах книг, становится бессмертной.
Душа – это не мозг или какой-то особый орган. Это память, накопленный опыт, отражение прожитых мгновений. Если пересадить мозг другому человеку, память тоже перенесется? А если стереть память до нуля, останется ли человек прежним – добрым или злым? Или это будет совершенно новая личность, с другими вкусами и привычками?
Нет, скорее всего, душа – это электрические импульсы в мозге. Чем ярче и быстрее ток бежит по извилинам, тем интересней и насыщенней рождаются мысли.
Если душа – набор уникальных электрических импульсов, что происходит с током, когда человек умирает? Нам говорили на уроках физики, что ток не исчезает. Он всегда притягивается к чему-то и уходит глубоко в землю, накапливаясь там.
Может, души умерших тянутся друг к другу, образуя пристанище? Место, где они находят покой? Может быть, это и есть Рай?
Но разве можно так просто разгадать загадку мироздания?
От голода мозг порой порождает самые необычные и захватывающие философские мысли, словно в попытке вырваться из цепких объятий реальности. А мозг писателя этим живет. Всегда в поисках новой метафоры или нового прочтения обыденности.
Четвертый день без еды. Голод становится невыносимым. Четвертый день он питает свое тело через капельницу из криокапсулы, где провел последние восемьдесят лет.
Спящим в этих капсулах по трубкам в вены поступает питательная жидкость, способная десятилетиями поддерживать жизнь в теле. Но эта поддержка – лишь иллюзия жизни. Она не дает ни сил, ни энергии, ни возможности почувствовать вкус настоящего существования.
Этот метод позволил не умереть молодому писателю, но и только.
Корабль класса "ковчег" под названием "Пилигрим-1" летит на новую планету. Старую они давно потеряли. Словно заигравшиеся дети, сломали любимую игрушку и летят в поисках новой, которую, вероятно, тоже сломают со временем. Такая уж природа у человека.
В две тысячи двести восемнадцатом году мир вспыхнул в огне войны, словно спичка, подожженная неосторожной рукой. Государства, опьяненные жаждой власти и могущества, плели сети альянсов, не ведая, что каждый новый союз – это петля, затягивающаяся на их шеях. Чем сильнее становилась одна держава, тем больше тени страха ложились на ее соседей.
Четыре долгих года мир жил в состоянии непрекращающегося кошмара. Огромные государства, как ненасытные чудовища, пожирали страны поменьше, не оставляя ни единого шанса на спасение. Переговоры, казавшиеся мирными, оборачивались новыми битвами, словно заколдованный круг, из которого не было выхода.
