Платье для церемонии было тяжелым и чрезвычайно неудобным. Плотная парча, вышитая золотыми нитками, неприятно царапала кожу. Длинный шлейф путался под ногами. Туфли оказались на столь высоком каблуке, что я всерьез опасалась переломать себе ноги во время обязательного танца с Гворием.
– Можно я переоденусь во что нибудь более удобное? – в тысячный раз проканючила я, пока Рашилия носилась вокруг меня, колдуя над прической.
– Нет, – строго отрезала она и пребольно дернула за волосы, закалывая их повыше. – Ты же не хочешь выглядеть рядом с наследником престола чучелом?
– Мне все равно, – честно ответила я, мрачно разглядывая свое отражение. – Хоть чучелом, хоть чудищем. Лишь бы побыстрее прошел этот фарс.
– Ну как же так! – Рашилия возмущенно всплеснула руками. – На праздник приглашены знатнейшие эльфийские семейства. Говорят, даже Владыка почтит нас вниманием.
– На него мне тем более плевать. – Я слабо охнула от боли, когда Рашилия загнала очередную шпильку мне в прическу так глубоко, что та оцарапала кожу. – И я не понимаю, если честно, почему ты радуешься его визиту. Виррейн предал Гвория, по сути, обрек на мучительную смерть. То, что твой хозяин все же вернулся с земель мертвых, – чудо, сотворенное прежде всего Арой и Шерьяном.
– Ара тоже будет на празднике, – поспешила воспользоваться удобной возможностью для смены опасной темы разговора Рашилия. – Говорят, это ее первое появление на приемах эльфийского леса. Разве не хочется произвести на нее приятное впечатление?
Я криво ухмыльнулась. Думаю, кому кому, а Аре уж точно наплевать, как я буду выглядеть. За дни, прошедшие после памятного разговора в ночном лесу, мы, можно сказать, даже подружились. Кому, как не орчихе, нечисть может излить душу на снобизм эльфов и их пренебрежительно высокомерное отношение к представителям других рас. Даже приди я на прием в рваном рубище и босая, Ара мне ничего не скажет. Лишь украдкой посмеется, глядя на вытянувшиеся лица детей леса.
– А Дориэлия? – не утихомиривалась Рашилия, яростно накручивая мне челку. – Уж она то точно будет блистать на приеме. Не желаешь подпортить ей настроение своей красотой?
Я вспомнила остекленевший взгляд эльфийки при нашей последней встрече, пустое бессмысленное выражение лица и жестокие слова Владыки о том, что Дория отныне служит лишь безмолвной, безропотной игрушкой в его руках. Вряд ли несчастной будет дело до того, гармонирует ли оттенок моих туфель с цветом платья. У нее сейчас проблемы куда важнее.
«Может быть, стоило пойти на обмен, предложенный Виррейном? – слабым эхом донесся голос совести и сострадания. – Неужели тебе не жаль ее?»
