Предисловие: Десять тысяч лет назад закончилась великая холодная эпоха. Ледники отступили на север, оставив после себя мир полноводных рек, бескрайних степей и богатых дичью лесов. На землях, где сегодня раскинулся Краснодар, тогда простиралась разнообразная лесостепь, изрезанная протоками и плавнями реки, которую потомки назовут Кубанью. Здесь, на высоком берегу над одной из тихих стариц, жило небольшое племя людей – потомков тех, кто пережил суровый холод. Они не знали земледелия и металла, их миром владели камень, кость, дерево и дух всего живого.
Глава первая: След Тура
Утро начиналось не с пения птиц, а с густого, молочного тумана, поднимавшегося с воды. Он заполнял всю пойму, скрывая коряги, заросли тростника и даже верхушки дубов на высоком берегу. Для племени реки этот туман был одновременно и покровом, и предостережением. В нем легко скрыться, но в нем же можно столкнуться нос к носу со Зверем.
Таши лежал на брюхе на краю обрыва, втиснувшись между корнями старого вяза. Его тело, худощавое и жилистое, покрытое шрамами от шипов и ритуальными узорами из синей глины, почти не шевелилось. Только глаза, темные и быстрые, как у водяной полевки, без устали вглядывались в белую пелену внизу. Он ждал. Ждал звука – ветки, щелкнувшей под тяжелым копытом, или храпа, похожего на раскат грома.
Сегодня он был один. Охота на тура – дело для избранных, для тех, чье сердце не забьется в панике от одного лишь взгляда исполина. Тур был не просто зверем. Он был воплощением мощи степи, сыном Земли и Грома. Его черная, отливающая синевой шкура была толще самой сухой бычьей кожи, а рога, острые и развернутые вперед, словно два отполированных лунным светом копья, не раз пронзали и поднимали на дыбы самых опытных охотников. Но без мяса тура, без его жира и шкуры племя не смогло бы пережить грядущую зиму.
Внезапно туман внизу зашевелился. Не от ветра – его не было. Он расступился, словно завеса, и Таши застыл, почувствовав во рту медный привкус страха. Из белизны материализовалась сначала тень, огромная и плотная. Потом послышалось чавканье – зверь щипал сочную прибрежную осоку. И вот он показался.
Это была не самка и не молодой бычок. Это был старый самец, патриарх. Его холка возвышалась над землей на два роста Таши. Мышцы, бугрящиеся под короткой шерстью, двигались плавно и грозно, как вода в глубоком омуте. На левом боку зверя, выше передней ноги, зияла старая рана – розоватый шрам от когтей пещерного льва, чья популяция уже редела, но чья память жила в таких отметинах. Тур был живуч и зол.
