Глава первая. Трещина во времени
Квартира досталась Алисе по наследству от тетушки Евдокии, женщины с характером столь же сложным и запутанным, как узор на потолках ее старого питерского особняка. Алиса помнила тетю Дусю смутно – образ высокой, сухонькой старухи в темном платье, чьи глаза, цвета выцветшего неба, видели больше, чем следовало. Она всегда чувствовала себя неловко под этим пронзительным взглядом, будто тетя читает в ее душе какие-то потаенные, незнакомые даже самой Алисе строки.
Теперь Евдокии Петровны не было уже полгода, и адвокат с лицом, не выражавшим ровным счетом ничего, вручил Алисе тяжелый ключ и толстую папку с документами. «Имущество требует содержания, – сухо произнес он. – Налоги, коммунальные услуги. Рекомендую подумать о продаже. Старый фонд, ремонт нужен капитальный».
Но продать Алиса не могла. Нечто большее, чем долг перед одинокой родственницей или сентиментальные воспоминания, влекло ее затянутым пылью ветоши тяжелым дверям квартиры в центре города. Это было смутное, но настойчивое чувство, будто за этими стенами ее ждет разгадка. Разгадка чего – она не знала. Своей собственной жизни, быть может. Бесцветной, предсказуемой, как график в метро. Работа в дизайн-студии, съемная однушка на окраине, пара давно перешедших в формат «иногда поболтать» подруг, редкие и недолгие романы. Ей было двадцать восемь, и она чувствовала себя не живым человеком, а акварельным наброском, лишенным ярких красок и четких контуров.
И вот она стояла на пороге. Дубовая дверь с облупившейся краской скрипнула, словно нехотя впуская ее в прошлое. Воздух встретил ее плотным, сладковато-горьким коктейлем из запахов старого дерева, воска, пыли и неуловимо тонких ноток высохших трав. Алиса кашлянула, провела пальцем по резной ручке – и оставила на темном лакированном дереве четкий след.
Тишина.
Это была не просто тишина пустого помещения. Она была густой, осязаемой, наполненной шепотом ушедших лет. Солнечный луч, пробившийся сквозь щель в тяжелых портьерах, поймал в свои объятия миллиарды пылинок, заставив их танцевать в воздухе, словно золотую фату.
Алиса медленно прошла по анфиладе комнат. Паркет скрипел под подошвами ее кроссовок, жалуясь на незваное вторжение. Мебель была покрыта белыми простынями, превращавшими диваны, кресла и комоды в призраки былого уюта. На стенах висели потемневшие от времени картины в массивных рамах – пейзажи с блеклыми озерами и мрачными лесами, пара портретов незнакомых людей с серьезными лицами.
Она дошла до гостиной. Именно здесь, судя по плану, и протекала основная жизнь тетушки. Комната была просторной, с высоким лепным потолком, в центре которого замер изящный гипсовый амур. Окна выходили в тихий, заросший сиренью двор-колодец. Но не это привлекло внимание Алисы.
