Глава 1. Тени в коридорах
Полночный Санкт-Петербург окутывала февральская вьюга, заметая следы на брусчатке Дворцовой площади. Зимний дворец возвышался сквозь снежную пелену, словно мраморный исполин, хранящий тысячи тайн в своих позолоченных залах. В окнах третьего этажа мерцал тёплый свет керосиновых ламп, смешанный с холодным сиянием электрических лампочек – новшество, которое Её Величество Екатерина III внедряла в императорских резиденциях.
Майор Дмитрий Павлович Вяземский неторопливо шагал по Галерее воинской славы, его каблуки гулко отдавались эхом в просторном коридоре. Высокий, статный мужчина тридцати пяти лет, с аккуратно подстриженной бородкой и проницательными серыми глазами, он нёс под мышкой кожаную папку с документами. На лацкане его тёмно-синего мундира сыскного отделения поблёскивал серебряный знак – стилизованная сова с распростёртыми крыльями, держащая в когтях увеличительное стекло и древний ключ.
– Дмитрий Павлович! – окликнул его знакомый голос.
Вяземский обернулся. Навстречу спешил невысокий, коренастый мужчина в штатском костюме. Алексей Фёдорович Жарков, тридцати лет, инженер-изобретатель при дворе Её Величества, всегда выглядел так, словно только что вышел из мастерской. Его русые волосы торчали в разные стороны, на переносице сидели круглые очки в проволочной оправе, а из кармана жилета выглядывали различные инструменты и детали механизмов.
– Алексей Фёдорович, – кивнул Вяземский. – Что привело вас в столь поздний час во дворец?
– То же, что и вас, полагаю, – Жарков нервно поправил очки. – Кража из Императорской сокровищницы. Вы ведь ведёте это дело?
– Совершенно верно, – Вяземский остановился у одного из высоких окон, за которым кружились снежинки. – Хотя назвать это обычной кражей язык не поворачивается.
– Вы правы, – вздохнул Жарков, подходя ближе. – Похищенный предмет… он не совсем обычный. Я имел честь изучать его по поручению Её Величества.
Вяземский внимательно посмотрел на инженера:
– Расскажите подробнее. В официальном докладе значится лишь "древний артефакт неизвестного происхождения".
Жарков огляделся по сторонам, убеждаясь, что они одни, и понизил голос:
– "Око Первосвященника" – так его называли в древних манускриптах. Кристалл размером с кулак взрослого мужчины, ограненный в форме многогранника. При определённом освещении внутри него проявляются символы… символы, которые, похоже, живут собственной жизнью.
– Что вы имеете в виду под "живут собственной жизнью"? – поднял бровь Вяземский.
– Они движутся, – Жарков снял очки и принялся нервно протирать их платком. – Складываются в различные комбинации, образуя то, что напоминает письмена или формулы. Когда я подключил к кристаллу электрический ток малой мощности, символы засветились ярче, а сам артефакт начал… гудеть.
