Жизнь Майкла в Ангелс-Сити напоминала плохой сон, наступивший после вполне себе приличной реальности. Переезд из шумного Техаса в этот дремлющий, пыльный городок должен был стать новым началом, но стал скорее похож на заточение. Он уже не спешил по утрам в офис, потому что офиса больше не существовало – как и его карьеры, и амбиций. Всё, что у него осталось – это крохотная квартирка на самой окраине, пропахшая одиночеством и старым ковром, да старенькая мандолина, купленная в Неаполе, у самого подножия Помпей. В ней, казалось, до сих пор хранилось эхо итальянского солнца и шум далекого моря.
Играть он научился недавно, неуверенно, но в этих корявых мелодиях был его единственный побег. Пока однажды дверь его квартиры не выломали с косяком. Это были «борыги» – громилы главы местного завода по производству яда, того самого, что был градообразующим предприятием и негласной властью в Ангелс-Сити. Музыка, видимо, мешала их эстетическому восприятию тишины. Самый крупный из них, не говоря ни слова, вырвал мандолину из рук Майкла и швырнул ее в стену. Деревянный корпус с треском разлетелся на щепки.
«Не играй здесь, идиот. А то сдохнешь», – прорычал он, тыча пальцем в грудь Майклу. Тот, почувствовав соленый привкус страха, лишь пробормотал: «Л-л-ладно…»
Смотреть на сломанный инструмент за 90 долларов было физически больно. Но больнее была унизительная беспомощность. И именно в этот миг, разглядывая осколки своей прежней жизни, Майкл придумал план «Спелое яблоко». Название было ироничным – яблоко в его холодильнике было слегка сморщенным, но идея зрела в его голове, наливаясь ядовитым соком. План был до безобразия прост: добыть яд местного производства, вколоть его в фрукт и вручить боссу. Элегантно и тихо. Проблема была лишь в том, что добыть яд было не так-то просто.
