Пролог
Ночь в Селенарии сияла серебром. Луна висела так высоко и так близко, что казалось – протяни руку, и можно коснуться её холодного света. Он ложился на белоснежные стены дворца, переливался в листве садов, пробивался сквозь витражи, наполняя детскую комнату мягким сиянием. Всё вокруг выглядело спокойно и величественно, будто сама вечность укрыла дом их рода своим крылом.
Лунариэль, крошечная и хрупкая, лежала в постели, прижимая к груди тонкую куклу с вытертой лентой. Рядом сидел её брат. Ему было всего десять лет, но в его голосе, когда он читал сказку, звучала необычная для ребёнка серьёзность. Он тянул слова неторопливо, будто хотел, чтобы сестра поверила каждому:
– «И тогда принцесса подняла меч… и свет Луны затмил мрак…»
Он читал, а Лунариэль слушала и верила, что пока он рядом, никакая тьма не коснётся её. Его голос был для неё крепче стен дворца, теплее объятий матери.
Она зевнула и спряталась с головой под одеяло, но в ту же секунду тишину прорезал странный звук. Сначала лёгкий – словно где-то треснула ветка или ветер толкнул дверь. Потом – тяжёлый, глухой удар. Весь дом дрогнул, а с потолка упала тонкая полоска пыли.
Лунариэль резко приподнялась, её сердце забилось чаще, как испуганная птичка.
– Что это?.. – голос её был почти неслышен.
Брат нахмурился и закрыл книгу. Его взгляд стал взрослым, слишком взрослым для мальчишки его возраста.
– Сиди здесь. Я пойду посмотрю.
– Нет! – Она судорожно схватила его за руку, вцепившись так, словно могла удержать от опасности.
Он мягко разжал её пальцы и улыбнулся едва заметно, но глаза его оставались настороженными.
– Обещай мне, Лунариэль. Жди.
Он вышел, а в комнате осталась только тишина и стук её сердца. Но ждать она не смогла. Тревога, словно острые когти, сжимала грудь, не давая дышать. Лунариэль сбросила одеяло и босиком выбежала в коридор.
Мир вокруг словно перевернулся. Стены дрожали от ударов, воздух был пропитан гарью. Издалека доносился звон металла, крики и глухой гул – будто сама Селенария стонала от боли.
Она побежала дальше и вдруг застыла: зал перед её глазами был объят огнём. Пламя лизало колонны, мрамор трескался под его жаром. Стражи сражались отчаянно, но против них стояли фигуры в чёрных доспехах, их силуэты казались соткаными из самой тьмы. За ними тянулись клубы мрака, разъедающие свет. Крики раненых перемешались с лязгом клинков, а запах крови и дыма обжигал горло.
В самой гуще хаоса стоял её отец. С мечом в руке он был как воплощение силы и упрямства, но врагов становилось всё больше, и они надвигались стеной. Его движения были стремительными и точными, но Лунариэль видела – это борьба, в которой нет шанса на победу.
