Тишина опустилась на лес, мягкая и бархатистая, как тёплое покрывало. Мы устроили ночлег под раскидистым дубом, его ветви скрывали нас от луны, оставляя лишь редкие серебристые блики на земле. Гаррок развёл небольшой костёр, и я наблюдала, как огонь играет в его жёлтых глазах, подчёркивая резкие черты лица. Он сидел напротив меня, его огромная фигура казалась ещё массивнее в дрожащем свете пламени.
Я старалась не смотреть на него, но каждый раз, когда он поворачивал голову, моё сердце делало странный скачок в груди. Воспоминание о том, как его руки обнимали меня у реки, заставляло кожу гореть. Я притворилась, что поправляю своё всё ещё влажное платье, лишь бы скрыть дрожь в пальцах.
— Ложись спать, — его голос прозвучал тише, чем обычно. — Я посторожу.
Я кивнула, но вместо того чтобы устроиться поодаль, как делала раньше, неожиданно для себя придвинулась ближе. Он не отстранился. И вот спустя мгновение, мы уже лежали рядом, и я чувствовала, как его тепло смешивается с моим, как его дыхание становится глубже.
Я не знаю, как это произошло.
Может быть, это был порыв ветра, заставивший меня невольно прижаться к нему сильнее. Может, луна, выглянувшая из-за туч и осветившая его лицо. Но вдруг я подняла глаза и увидела, что он смотрит на меня. Взгляд его был тяжёлым, тёмным, полным чего-то такого, от чего у меня перехватило дыхание.
А потом… наши губы встретились.
Сначала это было просто прикосновение — робкое, неуверенное. Но когда он ответил, его губы оказались горячими, мягкими, и что-то внутри меня вспыхнуло. Я не помню, как оказалась сверху, как мои пальцы вцепились в его волосы, а его руки схватили меня за бёдра, прижимая к себе так сильно, что я почувствовала его — твёрдого, горячего, пульсирующего сквозь ткань штанов.
Я даже не думала останавливаться.
Его губы скользнули по моей шее, а я, задыхаясь, дёрнула бёдрами, чтобы лучше почувствовать его под собой. Он рычал, тихо, по-звериному, и этот звук заставлял меня сжиматься внутри. Я уже представляла, как его большие руки срывают с меня последние лоскуты одежды, как он…
Но тут вдалеке завыл волк.
Гаррок замер.
Потом ещё один, ближе.
Он резко поднялся, посадив меня на землю, и в его глазах снова появилась привычная жёсткость.
— Спи, — сказал он хрипло. — Я не буду спать.
Я хотела возразить, но он уже отвернулся, уставившись в темноту. Я осталась сидеть, чувствуя, как сердце бешено колотится, а между ног всё ещё пульсирует странное, навязчивое тепло.
Я была… разочарована.
Но в то же время где-то в глубине души — благодарна. Потому что я не была уверена, готова ли. Потому что всё это казалось слишком быстрым, слишком настоящим.
