Столица вздрогнула от резкого хлопка. Вспышка едва не ослепила собравшихся горожан, восторженные крики которых перекрыли проклятья магов–настройщиков. Гигантская проекция закрыла собой весь королевский замок, а по площади перед ней загремели голоса комментаторов. Изображение мигнуло и сменилось со статичной картинки очерченных солью октаграм на лица двух самых известных балагуров королевства: странствующего монаха Пупеля и придворного шута Клементития. Толпа взорвалась аплодисментами и взревела еще громче, приветствуя любимчиков.
– А я ему и говорю, – Клементитий скалил зубы и беззаботно, как положено приближенной к королю особе, ковырял в носу мизинцем. – Вы, господин граф, аккуратнее амурные порывы удовлетворяли… – шут метнул яростный взгляд в бок. – Как это “в эфире”? Так чего молчишь, чушка магическая!
– Дамы и господа! Верующие и истово верующие! – Поставленный проповедями, отповедями и приповедями голос Пупеля заполнил площадь и сердца всех на ней присутствующих. – Жители нашего королевства и его гости! Мы рады приветствовать вас на этом грандиозном событии!
– Впервые в мире! – подхватил задорный голос справившегося с замешательством Клементития – Только в столице и только сегодня! Турнир его высочества, короля Леопольда тридцать пятого, на выяснение личности легендарного Никогда Неунывающего Рыцаря и присвоении ему положенных почестей, наград, премий, компенсаций и иных выплат, предусмотренных межкоролевским рыцарским правом!
Толпа зрителей, заполнившая все улицы, окна и крыши, одобрительно загудела.
– О, да, друг мой! – Пупель вытянул руку и похлопал шута по плечу. Мозолистая ладонь странствующего монаха была размером с голову Клементития, и того знатно качнуло. – По итогам турнира мы наконец–то узнаем имя нашего героя! Кстати, комментировать этот великолепный праздник и сам турнир для вас будут ваши верные слуги: королевский шут Клементитий! И…
– И какой–то детина с мордой палача и лапищами забойщика скота! Он утверждает, что является знаменитым странствующим монахом Пупелем, но проверить достоверность или, тем более оспорить ее, у меня нет ни малейшего желания. Поэтому пусть будет так! Монах, так монах, шут бы с ним!
Комментаторы сдержанно посмеялись и помахали зрителям. Маги, ответственные за трансляцию, облегченно выдохнули. Модифицированное заклинание иллюзии было сложно удерживать в первые секунды, но потом структура стабилизировалась и риск разнести в пекло половину столицы сводился к приемлемому уровню в тридцать три процента.
– Все? Ушли на рекламу? – Клементитий обратился к кому–то, невидимому для зрителей. – Ага. Так вот, – шут обернулся к монаху, – Говорю ему, вы бы, господин граф Рускони, поаккуратнее там, а то служанки сетуют, что с вашей изобретательностью в деле удовлетворения амурных порывов, на кухне половников не напастись… Как “еще эфир”? Да вы там совсем…
