Прошло два земных столетия.
Наше судно достигло Андромеды.
Все эти земные годы я корректировал маршрут, общался телепатически с Никартиго. Да и сам для экономии ресурсов периодически погружался в анабиоз.
Для отчёта и сохранения рассудка я вёл судовой журнал. Перед тем как показать отрывки из него, дам понять систему летоисчисления Мриноксов (моей расы):
1 лоникс = 1000 земных лет
1 нокс = 100 земных лет
1 крипк = 10 земных лет
1 торнис = 1 земной год
Добавлю, что земная метка, делящая историю человечества на «до н. э.» и «н. э.», равна 3000 лониксов. Год отправки нашей экспедиции в Андромеду – 3000 лониксов и 40 ноксов (4000 год н. э.).
1‑й день экспедиции
Мы договорились не выходить на связь и оставить здесь исследовательский корабль Тринита с посланием:
«Мы отправились туда, где не бывал никто из Тринита.»
Мы провели предварительные тесты нового аппарата и компьютерные симуляции, а также диагностику всех систем. Везде результат являлся положительным.
Мы собрали все вещи, которые привезли с собой перед полётом в ту систему. Я, Горниду и Рорнит отправились на борт нового судна. Пока мы готовили его к запуску, остальной экипаж доставил провиант в грузовой отсек.
Наша группа убедилась, что после отлёта останется лишь брошенный звездолёт с посланием. Все припасы мы заключили в М‑поле. Лишь Рорнит смог понять, как оно действует:
– Если коротко, оно позволяет на целые века сохранять пищу пригодной для употребления. Как подобное технически реализуемо – увы, я не знаю. Мы просто повторяли по чертежу.
– Но ты единственный из присутствующих, кто лучше всех разбирается в технике, – заключил я. – Так что ты будешь отличным инженером‑механиком на случай неполадок.
Данное поле также можно использовать для капсул сверхдолгого анабиоза. Разве что всем нужно принять особый препарат для стабильного состояния в ходе нахождения в гиперсне и благополучного пробуждения после отключения М‑поля.
40‑й день экспедиции
Не знаю, насколько мы уже отдалились от родной галактики. Впереди виднелась лишь бесконечная тьма. Любой бы испугался подобного.
К счастью для всей команды, именно на нашей планете разработали грамотную методику: она помогала пилотам сохранять спокойствие на протяжении долгих перелётов в космосе. Что касается экипажа – его состояние в анабиозе стабильное.
Правда, во время трапезы я услышал голос Горниду:
– Со мной тоже можешь поговорить. Как‑никак, я для тебя привычнее существа, которого ты в лицо не видел. Я от удивления чуть не подавился.
– Как ты можешь говорить со мной сейчас, когда не только твоё тело, но и сознание в анабиозе? – спросил я.
