Пролог
Мир живёт в измерении, не ведая о других. Для кого-то эпоха паровых машин только наступает, где-то ещё царят луки и мечи, а в затерянных долинах и вовсе говорят с духами ветра и камня. Но над всем этим, незримо и неумолимо, вращается Великий Механизм Перерождений. Он не знает времени и пространства – только баланс. Душа, отжив свой срок, должна сбросить ветхую одежду тела, испить забвения у Источника Вечного Лета и родиться вновь – чистой, готовой к новым урокам.
Это закон. Основа мироздания. Но даже самый совершенный механизм иногда даёт сбои. Где-то скрипнет шестерёнка, где-то пробежит трещина по идеальной поверхности. И тогда случаются аномалии. Души, которые должны были уйти на покой, застревают в промежутке. Их путь не прерывается, но и не продолжается. Они становятся вечными странниками, не имеющими пристанища, обречёнными скитаться из оболочки в оболочку, не в силах обрести покой.
Так началась история Вона.
Тиби-тёби-тобиты-пыльцы-пыльцы
Сознание вернулось к Вону с ощущением, что его мозг – это перегретый процессор, на котором одновременно запущены тысячи бессмысленных программ. Он существовал в режиме постоянной тревоги. Мир вокруг был калейдоскопом из резких движений, гигантских теней и химических сигналов, которые его тело читало как единственную правду: «еда», «опасность», «размножение».
«Опять», – пронеслась единственная связная мысль, прежде чем инстинкты снова накрыли её с головой.
Он был пчелой. Рабочей пчелой где-то в цветущих альпийских лугах, если его обоняние, в тысячи раз острее человеческого, не лгало. Его крошечное тельце, покрытое хитином, жужжало, подчиняясь древнему ритму. Собирать нектар. Нести в улей. Танцевать, сообщая координаты. Умирать.
«Прекрасный план. Ничего менять не буду», – с горькой иронией подумал Вон, в то время как его лапки автоматически обшаривали очередной цветок.
Он уже прошёл через ад воплощения тараканом в закусочной Сеула (смерть от тапка), подселением в тело золотой рыбки в офисе токийского аниматора (смерть от перекорма) и кратким, но унизительным опытом жизни грибком-плесенью в ванной комнате где-то в Берлине (смерть от хлорки).
Пчела, по сравнению с этим, была почти благом. Было солнце, были цвета. Но был и улей – тоталитарное государство с маткой во главе, где он был всего лишь винтиком. Вон пытался бунтовать. Как-то раз он, вместо того чтобы лететь на указанные координаты, отправился полюбоваться на горную вершину. Результат – он чуть не замёрз насмерть, еле добравшись обратно, и получил нагоняй феромонами тревоги от сородичей.
