Мне подали кубок с лёгким фруктовым вином. Я машинально потянулась к нему, даже не глядя, обдумывая очередной спорный момент в хрониках.
— Кажется, наша учёная мышь совсем забыла о нашем существовании, — раздался ядовитый голос Лираэль. Она не смотрела на меня, играя своим кубком. — Целые дни проводит в своей норке с книгами. Закрадываются некоторые, нескромный мысли — она читает или сочиняет доносы на всех нас?
Я вздохнула. Спор с ней был мне так же интересен, как разговор со стеной.
— Я не вижу никакого смысла сочинять доносы, Лираэль, — ответила я спокойно, отхлебнув из кубка. Вино было чуть слаще обычного, с лёгким горьковатым послевкусием полыни. Не очень приятно. — Повелитель, я уверена, и так всё прекрасно видит.
— О, уверена? — она повернулась ко мне, и на её губах заиграла змеиная улыбка. — Как мило. Ты уже начала думать, что знаешь, что он видит, а что нет? Смелая позиция для того, кто появился здесь совсем недавно.
Я не стала отвечать, снова отхлебнув вина, чтобы промочить горло, внезапно пересохшее от этой бессмысленной перепалки. Горечь стала отчётливее. Я поморщилась.
— Что-то не так? — мгновенно отреагировала Лираэль, её глаза сверкнули. — Вино не по вкусу? Может, тебе подать что-то особенное? Или… может, ты уже настолько привыкла к особому отношению, что обычная пища гарема тебе не по вкусу?
— Всё в порядке, — буркнула я, отставляя кубок. В животе что-то неприятно заныло. Лёгкая тошнота.
— О, нет, нет, — она вдруг встала и подошла ко мне с своим кубком. Её движения были плавными, хищными. — Мы не можем, чтобы наша дорогая гостья осталась недовольна угощением. Выпей лучше из моего. Оно… особое.
Она протянула мне свой кубок. В её глазах стояло что-то нечеловеческое — лихорадочный блеск, торжество и безумие одновременно. Все за столом замерли, наблюдая за этой сценой.
— Я не хочу твоего вина, Лираэль, — сказала я твёрдо, чувствуя, как по спине бегут мурашки. Внутри всё сжалось в комок тревоги.
— Но я настаиваю, — её улыбка стала широкой, неестественной. — Выпей. Или… ты боишься? Может, думаешь, что я что-то подсыпала?
Сердце у меня упало. Тошнота нарастала, сжимая горло. Голова закружилась. Я вдруг поняла, что это не нервы. Это что-то другое. Что-то шло не так.
— Я… я не буду пить, — выдохнула я, пытаясь встать, но ноги стали ватными.
— Жаль, — она наклонилась ко мне, и её шёпот был слышен только мне. — Потому что это было бы куда быстрее. А так… придётся помучиться. Как я.
