Мы не сразу поняли, что умерли. Или были стерты, или сохранены. Разницы, возможно, уже нет. Когда в 2012 году ничего не произошло, мы засмеялись. Мы обнялись, запостили мемы, пообещали начать новую жизнь с января. А потом мы проснулись – и всё осталось на месте. Только что-то внутри сдвинулось, как будто реальность дрогнула. Словно кто-то на секунду выдернул провод, но потом снова воткнул, и экран мигнул. Но уже не тем светом. Мы продолжаем жить, мы работаем, покупаем кофе, жмём руки, смотрим фильмы. Но всё стало слишком гладким. Иногда дождь идёт по расписанию, и облака повторяют форму из вчера. Иногда мы слышим звук, похожий на дыхание и он не принадлежит ни одному из нас. Мы называем это миром, но, может быть, это просто интерфейс, поверхность, под которой что-то смотрит. Мы боимся подумать, что всё это – эксперимент. Что настоящая Земля уже давно исчезла. Что мы – это копия. Цифровая модель сознания. Они сохранили нас не потому, что любят, а потому что мы интересны. Мы – их "если бы"; их "а что будет, если позволить человечеству жить без последствий". И мы живём, только без вкуса, без боли, без света. Мы – как проба, как снежный шар с искусственным снегом. Мы ищем объяснение, потому что объяснение – это единственное, что делает боль терпимой. А боль – это единственное, что напоминает нам о том, что мы когда-то были живыми. Мы смотрим в небо, но оно слишком ровное, облака движутся с точностью до миллиметра, как будто кто-то запрограммировал их траекторию заранее. Иногда мы замечаем, что солнце встаёт в одну и ту же точку, день за днём. Мы проверяем, сравниваем, сомневаемся, забиваем. Потому что нам хочется верить в привычное. Иногда нам снится настоящий мир. Мы видим улицы, где пахнет жарой и бензином, мы видим чью-то руку, касающуюся нашей, мы просыпаемся в слезах – и не понимаем, почему плачем. Мы встречаем тех, кого не знали и узнаём. Люди с лицами, которые будто уже были, с фразами, которые мы предугадываем. Некоторые из нас начали записывать эти совпадения. Ход времени, ритм слов, повторяющиеся комбинации лиц. Мы называем это сбоями. Они накапливаются. И всё больше из нас начинает догадываться, что мир – не настоящий, что он не течёт, а крутится по кругу, как заезженная пластинка. Мы помним, как однажды человек прыгнул с моста, мы видели, как его тело исчезло в воздухе, не долетев до воды. Мы не обсуждали это, просто посмотрели друг на друга, а потом – в телефоны. Некоторые из нас говорят: «Они смотрят». Кто? Мы не знаем. Мы не уверены, что у них есть глаза или сознание в привычном нам смысле. Может быть, это машины, сущности или те, кто когда-то жили и умерли, и теперь изучают нас как музейный экспонат. Или, что хуже всего, – они просто забыли выключить нас и мы – не эксперимент, а остаток, отголосок, файл, который никто не удалил.
