Леонид шагнул за порог, и ноябрьская тайга поглотила его. Воздух, еще вчера звонкий и промозглый, повис тяжелым, влажным саваном, обволакивая горло. Он щелкнул затвором ружья и двинулся по едва заметной тропе, ведущей в глухомань.
Им двигала не только погоня за добычей. Им владело жгучее любопытство, разожженное старой легендой.
В кармане потрескивал сложенный листок. Зарисовка знака, что накануне показал ему старик-архангелогородец, Семен.
«Ищешь удачи, охотник? – хрипел старик, тыкая корявым пальцем в рисунок. – Примечай такие метки. Это след Лихо. Он к богатым местам дорогу знает. Но ступай осторожно. Платы требует немалой».
Леонид тогда лишь усмехнулся. Сказки. Но азарт заставил его перерисовать жутковатое переплетение веток с замысловатым узлом в центре.
Встреча с Лихо
Первые часы пути прошли под успокаивающий, монотонный гул тайги. Но ближе к полудню что-то изменилось. Тишина наступила внезапно и неестественно, словно гигантская рука придавила все звуки к земле.
И тогда он его увидел.
На стволе старой, разломанной молнией сосны был выскоблен знак. Тот самый. Сердце охотника учащенно забилось – не от страха, а от щемящего предвкушения. Сказка оживала. Он свернул с тропы.
Это была роковая ошибка.
Знаки появлялись то тут, то там, заманивая всё глубже в сырую таёжную чащу. Воздух загустел, стал сладковато-приторным, пропитанным запахом гниения и старой плесени. Лес менялся на глазах, подменяя привычные ориентиры чужими, пугающими.
Впереди, где должна была быть поляна, зияла чёрная, пузырящаяся жижа. Гнетущую тишину разорвал скрипучий шёпот, прозвучавший прямо в сознании:
– Чего ищешь, охотник? Богатства? Удачи? Всё здесь… Стоит лишь нагнуться.
Леонид замер, ощущая, как ледяная волна ужаса сковывает его с головы до пят. Охота только начиналась. Но теперь он был добычей.
Ноги, привыкшие к твёрдой почве, увязли в предательском мху. Он рванулся назад – слишком поздно. Земля ушла из-под ног. Тяжёлый сапог с противным чавканьем погрузился в чёрную жижу по самую щиколотку. Холод, острый и живой, мгновенно просочился сквозь кожу.
Он выдернул ногу, отступая на крошечный островок суши. Лес вокруг замер. Ни птиц, ни зверей, ни шелеста ветра. Только тихий, мерзкий хлюпающий звук лопающихся пузырей.
И снова голос. Внутри черепа.
– Чего ищешь, охотник? – прошелестело скрипуче и насмешливо.
Леонид резко обернулся, впиваясь пальцами в приклад ружья. Вокруг ни души. Лишь корявые, обгорелые коряги, торчащие из трясины, как рёбра исполинского зверя.
– Богатства? Удачи? Славы? Всё это здесь, под ногами.
