1. Вступление к новому миру – окончание старого
Я взял нож и со всей силы замахнулся им перед собой. Свободная же рука впилась в плечо стоящей передо мной девушки. Ее холодная кожа заставляла пальцы каменеть словно от прикосновения к азоту.
Тем временем злость разжигала в теле огонь, испепеляющий остатки рассудка в своих языках, плавил сознание нещадно.
Ее плечо абсолютно белое, отливающее жемчужным блеском, а грудь – умело заправленная в тугой английский корсет. Она смотрела на меня смело, улыбаясь, не страшась лезвия. Ведь оно было теплее, чем она, теплее, чем любая из ее перерождений.
Она знала, кто я такой, и все равно не молила о помощи. Только нагло насмехалась над моим бессилием и страхом. Она красивая даже тогда, когда знает о приближающейся гибели. Потому что знает, что умрет не от ножа.
Собрание, в котором она кружила вальс минуту назад, сейчас погибнет по написанному мною концу. Через какие-то секунды здесь прогремит взрыв заложенной взрывчатки, и настанет конец. Я считаю удар секундной стрелки под звуки менуэта, умоляю собственный сюжет задержаться хотя бы на секунду. Но творение здесь идет против творца.
– как ты назовешься в следующий раз!? – я издаю последний вопль. Лезвие касается обнаженной женской шеи. Но она не думает замирать, а только подается вперед. Ее ключицы выпирают и натягивают кожу, а вместе с тем и соприкасаются с ножом.
– ты сам решаешь как меня назвать. Разве ты забыл об этом?
И мир схлопывается в моей ладони, разрываемый пламенем.
Конец еще одного сюжета уносит жизнь в темное небытие.
Пустой космос расстелился перед взором писателя, и лишь мелкий огонек в ладони мог напомнить ему о схлопнувшейся вселенной.
Писатель был судьей всему. Он осуждал преступников, убивал неправедных Богов, и теперь получил власть над всем тем, чем так гордо владели осужденные им существа.
Космос – покорный слуга писателя, безаговорочно отражая все то, чего желает хозяин.
Творец сжал в руках огонь и зажмурился, выпуская из груди беззвучный крик. С тех пор, как он отыскал ее, убивать миры стало больно. Что-то внутри рвало когтями фенрира, открывая боевые бесформенные раны. Сердце выворачивало и тошнило кровью.
Кто она такая? Как он нашел ее? Не помнит. Это существо было другим, нечеловеческим и являющимся ему во всех придуманных мирах.
Кто она?
Она – ничто, и одновременно – все.
Эта девушка была во всех его сюжетах.
Она пела на сцене.
Кружилась на балах.
Читала стихи в осажденном городе.
