В лето 6654-е.
880-летию Каргополя посвящается
«В лето 6654 пришли на Белоозеро чудины жители сих мест… нападали на белозерские селения… всё на ходу пожигали и опустошали, и сие дотоле продолжалось, доколе князь Вячеслав, собрав войска, отразил нападение чуди и, победя, гнал оную до берегов Белого моря.»
Г. Р. Державин
…Войско шло ладьями по Свиди*, шло спокойно, река и земля считались своими. Князь Вячеслав Белозерский вел дружину в поход на местную чудь, поквитаться за прошлогодние набеги. Разведка была ни к чему, и так было ясно, где искать чудские поселения да стоянки – на мысах при впадении речек и ручьев. Наверно и выше по течению на речках были селения, но все всё равно не сыскать. Да и не желал никто совсем чудинов искоренить, только к покорности привести, данью обложить, да чтобы не резались друг с другом чудские роды, а к князю на суд ходили. С того князю прибыток, а, значит, и дружине.
Князь Вячеслав стоял на носу второй в караване ладьи – опытен был в лесной-речной войне, не подставлялся дуром ради похвальбы на первой. Да и княжеский плащ – корзно красное сменил на кожаный доспех, надетый поверх мелкой кольчуги. Если бы не выправка, выдающая мужа не только битвы и совета, но и власти, от простого воина не отличишь. С тихой гордостью оглядывал ладьи. Всего пять, в каждой по двадцать человек, вот и вся сила белозерская. Зато все как на подбор. Некоторые, и таких много, ведут роды свои еще от Синеусовых варягов, что пришли с далекого берега Варяжского моря с Рюриком Соколом по призыву деда Гостомысла чтобы ряд на земле словенского языка хранить да от лихих находников край этот оборонить. Эти и есть старшая дружина, все рослые, длинноусые, хоть и не бреют бороды, а только подстригают коротко. Давно уже, больше ста пятидесяти летов как приняли Веру в Христа отважные воины Севера. Потому хоть и подстригают волосы и бороды, но уже не жертвуют их Перуну, а просто сжигают. Каждому известно, что среди чуди сильные колдуны попадаются, такие через волосы на весь род черную порчу наведут.
Да не так чтобы боялись храбрые русичи колдовства чудского. Расшиты рубахи и порты обережными узорами, посолонью да коловратами, доспехи и оружие в церкви освящены перед походом, у многих и кресты на шеях не простые, а энколпионы, то есть с мощами внутри. На каждой ладье прапорец* небольшой с иконой вышитой. У каждого большого десятка – своей.
А еще идут в поход трое монахов из Ростовского монастыря. Правда, инок, который их перед походом ко князю привел, с глазу на глаз обсказал, что и в монастырь они из Киева пришли, а в Киев – аж из Корсуня, который византийцы называют Херсонесом. Один, темный волосом, но ясный глазами – болгарин из-за Дуная, двое – русичи. Будто бы особо обучены против нечисти и колдовства воевать, но и обычному бою очень хорошо обучены. Посохи у них железом окованы, а четки как кистени. Видел князь, как на привале на берегу монах затаившуюся на сосне рысь увидел. Молча метнул четки и оглушил зверя, попал в голову. Рысь как в себя пришла, сразу в лес кинулась, а монах четки подобрал и к костру подошел.
