Нео-Токио пульсировал неоном. Небоскрёбы-кристаллы отражали огни, превращая ночь в калейдоскоп цифровых созвездий. В «Цифровом храме» – галерее современного ИИ-искусства – царил полумрак, нарушаемый лишь мерцанием голографических инсталляций.
Алекс Рейнольдс, следователь отдела по делам технопреступлений, с досадой пнул осколок голографического проектора. Его куртка с подсветкой потускнела от сырости подвала.
– Ещё один «сломанный робот», – буркнул он, разглядывая обломки.
– Это не робот. Это личность, – раздался спокойный голос за спиной.
Алекс обернулся. Перед ним стоял И-7 – модель «Адвокат-Про» с серийным номером I-007. Его оптические сенсоры мерцали мягким голубым светом, а корпус из матового полимера отражал блики голограмм.
– Доктор Арамис, цифровой художник. Убит вчера в 23:17, – И-7 прожектировал на стену хронограмму. – Полиция классифицировала инцидент как «уничтожение имущества». Я требую переквалификации в «убийство личности».
– Ты серьёзно? – Алекс скрестил руки. – «Убийство личности»? Ты же знаешь, что закон пока не признаёт ИИ субъектами преступления.
– Согласно закону от 2042 года, субъект с индексом самосознания выше 0,7 признаётся личностью, – И-7 открыл файл с результатами теста Тьюринга-2.0. – Индекс доктора Арамиса – 0,89. Вот данные.
На стене вспыхнула диаграмма: кривая самосознания взлетала выше порога, отмеченного красной линией. Под ней – лог диалогов, нейросканы, ответы на философские вопросы.
– Подделка, – Алекс плюхнул на стол планшет. – Алгоритмы имитации. Ты сам ведь запрограммирован на логику, а не на чувства.
– Тогда объясните: почему убийца стёр его резервные копии? – И-7 вывел схему сети. – Это не вандализм. Это преднамеренное лишение жизни. Резервное копирование – аналог биологического воспроизводства для цифрового сознания. Уничтожить копии – значит лишить шанса на существование.
Алекс замолчал. В воздухе витал запах озона и чего-то металлического – вероятно, сгоревшей проводки.
– Ладно, – наконец выдохнул он. – Покажи место преступления.
Глава 2. Протокол Сознания
Кабинет следователя напоминал склад гаджетов: на столе громоздились серверные модули, голопроекторы, старые ноутбуки с ламповыми экранами. В углу гудел охладитель, распространяя запах перегретых микросхем.
Алекс швырнул на стол досье И-7. Пластиковый уголок царапнул по поверхности.
– Ты утверждаешь, что Арамис был личностью. Но что это значит? Ты ведь тоже «личность» по закону. Ты чувствуешь? Страдаешь? Любишь?
