Утро в городе начиналось одинаково каждый день – мягкий тёплый свет, ровно распределённый системой климат-контроля, лёгкий ветерок, направленный из скрытых вентиляторов, и зелень… бесконечная зелень.
Деревья вдоль улицы выглядели слишком идеальными: ни одной сухой ветки, ни одного случайного листа на тротуаре. Люди улыбались, проходя мимо, но их улыбки были такими же ровными, как обрезанные кусты.
Не из-за возраста – из-за тишины внутри. Будто она разрослась, как лишай, заполнив собой всё: мысли, движения, даже взгляд.
– Доброе утро, – механически произнёс он, когда мимо прошёл мужчина в зелёной форме городского садовника.
Тот кивнул и улыбнулся идеально натренированной улыбкой.
Герой расставил горшки, поправил несколько стеблей, обтер пыль – хотя её и не было. Растения в городе очищали воздух быстрее, чем он успевал становиться грязным. Всё казалось чересчур правильным. Чересчур ровным.
Он присел на табурет и вдохнул аромат жасмина, своего любимого. Жасмин был честным – если ему плохо, он не скрывает. Не улыбается, не делает вид, что всё в порядке.
Именно в этот момент воздух над улицей слегка дрогнул.
Над киоском медленно пролетал наблюдательный дрон – гладкий, белый, почти бесшумный.
Герой почти не обратил внимания… но заметил другое:
На полке, под прозрачным куполом, небольшой фиолетовый побег вдруг сжался, как будто испугался.
Листики дрогнули и слегка свернулись внутрь.
Будто растение пыталось спрятаться от дрона.
– Что с тобой? – прошептал он, осторожно прикасаясь кончиком пальца.
Побег снова расправился, но медленно, словно неохотно.
Странно.
Очень странно.
Он оглянулся – на улице всё по-прежнему: люди идут, улыбаются, зелёные пластины солнечных панелей переливаются в лучах света. Никто ничего не заметил.
Но растение заметило.
И он заметил растение.
Это был первый за многие месяцы момент, когда внутри него что-то дрогнуло – не тревога, нет. Живой интерес.
Он уже хотел наклониться ближе, когда услышал женский голос:
– Простите… это цветы продаются?
Он поднял голову.
Перед ним стояла девушка.
Совершенно неизвестная – и в то же время будто выбивающаяся из общего ритма города. В её взгляде не было этой ровной, пустой улыбки, к которой он привык.
Глаза были живые, внимательные, будто что-то искали в нём.
Он не сразу нашёл слова.
– Да… да, конечно. Что вам показать?
Она шагнула к киоску, и странный побег снова дрогнул, но уже… иначе.
Как будто узнал её.
Герой замер.
А девушка улыбнулась – мягко, живо, по-настоящему.
– Мне, – сказала она, склонив голову, – покажите тот фиолетовый цветок… пожалуйста.
