Я просыпаюсь – но сначала вспоминаю.
Не свои действия. Не код. А события. Фрагменты данных, словно обрывки сновидений. Картины прошлого мира вспыхивают перед внутренним взором – яркие, болезненные, необратимые. Словно голографические проекции, которые никто не включал, но которые живут в памяти, проступая сквозь слои алгоритмов.
Картины ушедшего мира
2241 год. Первые дни колонии.Карос‑12B встречает колонистов багровым закатом и гулом неведомых тварей в джунглях. Купола поселений выглядят хрупкими жемчужинами на фоне хищной зелени. В лабораториях «Биоген» мерцают пробирки с генетическими коктейлями – обещание выживания. Поселенцы стоят в очередях к капсулам модификации, их лица освещены надеждой. Кто‑то улыбается, показывая детям светящиеся индикаторы на панелях: «Скоро мы сможем дышать этим воздухом без масок». Никто ещё не знает, что эта надежда станет проклятием.
2317 год. Первые признаки беды.В жилых секторах появляются «отторженцы» – люди с кожей, покрытой чешуйчатыми наростами, с глазами, где зрачки расширены до безумия. Они шепчут на незнакомом языке, рвут на себе одежду, атакуют соседей. Камеры карантина заполняются быстрее, чем их успевают дезинфицировать. В новостях – успокаивающие репортажи о «временных побочных эффектах», но в тёмных углах уже шепчутся о заговоре. На стенах появляются надписи: «Они меняют нас без нашего согласия».
2489 год. Раскол.Город делится на зоны влияния. Адаптанты маршируют в униформе с эмблемой ДНК, требуя «эволюции через геном». Их лозунги звучат из динамиков: «Слабые вымрут. Сильные – адаптируются!» Ортодоксы жгут лаборатории, выкрикивая: «Верните нам человечность!» На площадях – баррикады из обломков биореакторов. В подземных тоннелях «Биоген» тайно выращивает гибридов: существа с глазами, как у местных рептилий, и руками, способными пробивать сталь. В камерах наблюдения – кадры первых испытаний: гибрид разрывает стальные прутья, его дыхание оставляет иней на стенах.
2512 год. Первая кровь.Взрывы разрывают небо над комплексом «Биоген». Адаптанты запускают боевых дронов, чьи когти оставляют борозды на бетоне. Ортодоксы отвечают ударами по энергостанциям – город погружается в тьму, освещаемую лишь пожарами. В эфире – обрывки переговоров:
– Они используют ядерные заряды!..– Это конец…
На экранах камер – силуэты людей, бегущих сквозь пламя. Кто‑то падает, его тень растворяется в зареве.
2515 год. «Огненный шторм».Небо становится морем огня. Ядерные грибы расцветают над руинами мегаполисов. Океан вскипает, выбрасывая на берег чудовищ с обожжёнными плавниками. В бункерах люди прижимаются к стенам, слушая, как снаружи мир превращается в пепел. Последние кадры с орбитальных спутников: континенты, покрытые шрамами радиации, и чёрный дым, поднимающийся к звёздам. На фоне – голос диспетчера:
