Эпилог: Ржавчина и Старая Кровь
Солнце садилось за холмами, окрашивая небо в цвет ржавчины и старой крови. Лагерь, втиснутый в узкую долину меж двух сосновых рощ, жил своей последней перед битвой жизнью. Воздух был густым от запахов: дым костров, запах вареной похлебки, конский пот и едкая вонь немытых тел. Для Альрика это был запах дома.
Он сидел на пне у своего небольшого костра, в отдалении от общего гула. Его руки, покрытые паутиной шрамов и выпуклыми венами, занимались привычным делом: точили клинок. Длинный, тяжелый меч лежал на коленях, и ритмичное шипение точильного камня о сталь было для Альрика медитацией. Впереди был бой, а значит, нужен был порядок. Порядок в голове и порядок в оружии.
Ему было тридцать лет, но взгляд его серых глаз, холодных и спокойных, казался старше. В них читалась не усталость от жизни, а привычка к ней. Привычка к тому, что завтра нужно будет снова встать на заре, надеть кожаный доспех, стянутый стальными полосами, и пойти убивать. Война была его ремеслом. Он не знал другого.
За спиной, в крестообразных ножнах за плечами, лежали два небольших топора. Сбалансированные, с длинными рукоятями. Альрик владел любым оружием, что попадало в его руки, но меч был его первым и главным языком. Языком, на котором он объяснялся с миром.
К нему подошел юный ополченец, лицо которого еще не обветрила жизнь. Парень нервно теребил рукоять своего дешевого меча.
– Сержант Альрик, говорят, у них в рядах будет… колдун. Это правда?
Альрик не поднял глаз, продолжая водить камнем по лезвию.
– Колдуны – это сказки для детей, – его голос был низким и ровным, как стук камня о сталь. – Бывают люди со странностями. Которые шепчут, а у других кровь из носа течет. Раз или два за жизнь видел. Стрела в горло не разберет, колдун ты или нет.
Парень не унимался:
– Но магия же есть! Говорят, в столице…
– В столице много чего говорят, – Альрик, наконец, посмотрел на него, и юноша невольно отступил на шаг. – Здесь же, в грязи, есть только твоя сила, твоя скорость и твое оружие. И завтра тебе придется этим пользоваться. Иди, поешь и поспи. Завтра думать будет некогда.
Парень кивнул и поспешил прочь. Альрик вздохнул. Глупости. Все эти разговоры о магии… Он верил в то, что можно пощупать. В вес меча. В упругость лука. В крепость стены. Его тактика была проста: быть быстрее и сильнее. Без хитростей. Хитрости подводят. Мышечная память – нет.
Он закончил точить клинок, проверил остроту лезвия большим пальцем и кивком удовлетворился. Затем встал, потянулся, заставив суставы хрустеть. Подошел к своему щиту, прислоненному к седлу, поправил ремни.
