Мужчина улыбался, с поистине отеческой нежностью глядя на искусно вырезанную из камня женщину. Её глаза лучились теплотой, а в чаше ладоней пригрелась живая пташка.
– Хорошая получилась статуя.
– Вы правы, – жрица, в традиционном зелёном платье с рунической вышивкой по подолу встала рядом с мужчиной.
– Реона, признайтесь, где вы нашли такого умельца? – мужчина наклонил голову набок, заглядывая в лицо собеседницы. – От неё прямо веет весной, хотя на дворе от апреля одно тишь название.
Реона рассмеялась и покачала головой.
– Я вам скажу, а вы его в столицу сманите?
Мужчина с лукавой улыбкой величественно пожал плечами и снова посмотрел на статую.
– Она ведь живая, – в его голосе слышалось благоговение, а глаза светились радостью.
– Даже не уговаривайте, – Реона снова покачала головой. – Имя благодетеля тайна даже для меня.
– Вот как. Жаль, – мужчина вздохнул, но без особой тоски и сожаления.
Старшая жрица неопределённо повела плечами, и с любовью посмотрела на статую своей богини.
– Вас проводить в гостиницу? Или, может, подождёте в моём домике? Мне пора идти, – Реона искоса взглянула на своего гостя. – Сами понимаете…
– Нет… Нет, – мужчина покачал головой и поправил завязки тёмного плаща. – Я бы хотел ещё немного побыть здесь… Рядом с Арион. Если ты не против. Через пару часов я должен отправляться обратно.
– Что ж, – медленно произнесла Реона, задумчиво глядя на статую, словно решаясь.
Но каменный двойник Богини остался по-прежнему безмятежен, и лишь птица в её руках недовольно завозилась, устраиваясь поудобнее. Жрица коротко рассмеялась и покачала головой.
– Конечно, останьтесь. Вам – можно, я думаю, – женщина слабо улыбнулась и набросила на свои плечи плащ – двойник того, что укрывал спину гостя. – Доброго пути, Эл.
– Спасибо, Ри, – с тихой грустью улыбнулся мужчина и снова повернулся к Богине.
Дверь открылась лишь на пару ударов сердца, впустив в помещение звуки дождя, и негромко закрылась. Воцарилась уютная тишина. От божественной фигуры шло почти летнее тепло, а янтарь в глазах словно светился, озаряя единственную залу солнечным теплом.
Тишина, покой и поистине домашний уют. Место, где тебя всегда ждут и где тебе всегда рады. Маленький уголок солнечного леса, где всегда лето…
Лишь мужчина казался здесь лишним, чужеродным пятном грязи среди зелёного великолепия, пропитанного жизнью. И в глазах гостя не было ни следа былой любви и нежности, лишь холодный расчёт. И все его лицо стало жестче.
Он пришёл сюда не любоваться статуей прекрасной светлой Богини.
Решительно закатав рукава, он взмахнул руками, словно дирижёр, и тишину нарушили слова. Негромкие, но хлёсткие и колючие. В помещении потянуло ветром, огонь зачарованных свечей всколыхнул магический сквозняк, а пташка в каменных ладонях недовольно завозилась.
