Кровь стучит в ушах, а внутри все дрожит и трепещет от ужаса. Каждый раз боюсь закрыть глаза, ведь не знаю, удастся ли их вновь распахнуть.
Холодный ветер. Такой сильный, что машину шатает из стороны в сторону. И мне страшно, глупо это скрывать. Деревья клеткой высятся вокруг. Сумрак. Жара, сменяемая холодом. Бесконечные бумаги и записи. В сотый раз пробегаю глазами по строчкам, которые уже не сотрутся из памяти. Что хочу еще здесь найти? Какую еще информацию пытаюсь отыскать? Неужели в тысячный раз прочитывая сухие факты я надеюсь, что написанное вдруг переменится, что происходящий кошмар испарится, как дурной сон с первыми лучами солнца?
Кашель Марка и кровь на его ладонях. Он хрипло нашептывает о военных в городе, о технике и загражденных кварталах. Об отце, в спешке сжигающем документы в кабинете. О том, что даже приближенные к Трем не ведали всего ужаса, происходящего на Севере. Речь его сбивчивая. А Марк все кашляет, и кашляет, и кашляет. И темные склизкие сгустки на его ладонях. Записываю каждое слово Нюстрама в блокнот. Меня успокаивает выводить эти корявые буквы на бумаге. Успокаивает разрисовывать поля в документах Гивори хитросплетениями ветвей.
Только занять себя чем-то. Заставить переключить внимание на что-то другое: когда-то меня это уже спасло. Спасет и сейчас. Не думать. Не анализировать. Не думать…
Иду за Крисом, почти не дыша. Каждый шаг – остановка сердца. Дом кажется пустым. От страха перед глазами все плывет и дрожит.
Когда появляется первый зараженный, страх становится настолько сильным, что я перестаю чувствовать тело. Замираю, не в силах ни дернуться, ни вскрикнуть. Когда Крис падает, оцепенение проходит. В этот же момент появляется второй мертвец. Он быстро надвигается на Льюиса. Вздрагиваю, резко поднимаю пистолет. Глубоко вдыхаю; руки вспотели. Выдох. Нажимаю на спусковой крючок.
Хлопок. Тело падает. А я осознаю, что сделала.
Немая истерика. Не слышу голоса Криса, не вижу, как в комнату влетает Норман. Не отвожу взгляда от мертвого тела на полу.
Внезапно мертвец поворачивает голову ко мне. Вижу лицо Эндрю.
"Помоги мне, Штеф".
И кричу. Кричу так, что закладывает уши. Кричу, надрывая горло. Кричу…
Проснулась от собственного крика. Подорвалась на кровати, отталкивая от себя сбитое одеяло и забиваясь в угол. Дышала глубоко и рвано, и каждый вдох отдавался резкой болью где-то ниже легких. Я не понимала, когда успела подскочить Сара; она перехватила мои дрожащие руки и говорила что-то, крепко прижимая к себе. Не замечала, как Карани, растолкала ногой спящего Нормана на соседней кровати, чтобы он принес воды. Меня трясло. Вцепившись в руку Сары, тихо поскуливала, боясь закрыть глаза, боясь вновь увидеть лицо Эндрю, боясь, что после его лица мне начнет сниться кто-то еще. Я не видела, как на край кровати присел перепуганный Сэм. Ничего не видела, ничего не замечала, и только страх, поглотивший с головой – вместо крови, вместо кофе по моим венам сочился яд, намешанный Фобосом и Деймосом, и в образе Эндрю являлись в ночи Керы.