Глава 1. Городские легенды
Глядя на пейзаж перед нами, я в который раз подумал, что Горами эту местность назвали, изрядно маханув, конечно. Ни с Забайкальем, ни с Якутией не сравнить. Но это и к лучшему, с другой стороны. Зачем на границе Московской и Тверской областей горы, скалы, сопки и прочие крупноформатные каменные нагромождения? Незачем, ясное дело. Тут из доброго тёплого дерева строиться привыкли, а не лепить булыжники один на другой не пойми на что. И деревьев, хвала Богам, хватало пока. Даже в такой, как оказалось, опасной близости от столицы – полтораста километров всего до МКАД, и до Кремля сто семьдесят.
– О чём задумался, Дим? – заставил меня вынырнуть из своих мыслей голос Лорда.
– Да опять окаянство какое-нибудь затевает, помяни моё слово, Серёг! Не может он, буржуйская морда, по-людски, – со своим обычным, ожидаемым и очень много раз оправданным скепсисом влез Тёма. И отвечать стало поздно: теперь что ни скажешь – он всё воспримет, как оправдания.
Мы стояли на вершине холма, с которого просматривалась вся территория Города, от высоких стен с башенками до внутренней застройки. От стометрового пустого пояса вокруг крепости, который Головин привычно называл «КСП», контрольно-следовой полосой, до детских площадок и стадиона внутри периметра, где сегодня было тихо, только ребятишки тренировались в разных концах, не мешая друг другу. От одной лесной стены до другой. Хотя на самом деле она была единственной – Город стоял в сплошном кольце леса. С одной стороны – небольшого, всего метров на сто с небольшим глубиной, зато с другой – настоящего бора, с чащами и дебрями, с топями, ручьями и озерцами, скрытыми за холмами, покрытыми смешанным лесом. Тут, с северо-запада, в нём было площади – под две сотни квадратных километров. И сводить его, осушая болотца, ручейки и речушки, я не давал. О чём Серёга Ланевский регулярно горестно вздыхал, не оставляя надежды прельстить меня всё более нарядными перспективами по расширению застройки на «подконтрольных территориях». Они с Тёмой, да, впрочем, все мы втроём за эти два года настолько сроднились, что незаметно и не специально использовали шутки, жесты и фразы друг друга. Как очень близкие люди, что провели вместе кучу времени и прошли сквозь многое. Потому что так оно и было. Но и ярких индивидуальностей никто, кажется, не терял. Поэтому Головин нудел, брюзжал и жаловался. А Лорд постоянно был в поиске новых источников дохода. И меня подбивал. Хотя и помнил прекрасно, что лично обещал пристрелить, когда я начну деньги выше живых людей ставить.
