Рина Морозова
Меня зовут Рина Морозова, мне 29 лет, я брюнетка с карими глазами. Мои немногочисленные поклонники называют мои глаза очень внимательными или даже завораживающими, но я думаю, что унаследовала эту задумчивость и меланхоличность во взгляде от мамы-писательницы. Живу я в пригороде, в оставшейся мне от родителей старой квартире с толстыми стенами и деревянными оконными рамами, которые скрипят при каждом дуновении ветра.
Я не люблю шум. Даже чириканье птиц по утрам кажется мне лишним. При этом моя работа – слушать. И делать звук чище, прозрачнее, понятнее.
Я – оцифровщик плёнок. Это редкая профессия, и заказов у меня много. Нужно восстанавливать забытые и вновь найденные записи: из шороха старых кассет и бобин освобождать голоса людей, исчезнувших уже многие десятилетия назад. Я превращаю прошлое в цифры.
Те, кто заказывает у меня оцифровку, зачастую не знают, что именно хранит их запись. Это может быть что угодно – от детского смеха до заклинания, произнесённого шаманом. Иногда это подслушка собраний диссидентов, концерты-квартирники, молитвы или лихорадочный шёпот безумца.
Я люблю тишину. В ней нет лжи. И если на старой плёнке я услышу что-то странное – меня это не пугает. Я сначала слушаю. А потом – чищу.
Именно так я поступила с плёнкой без подписи, которую вчера принёс курьер.
Футляр старой кассеты не имел маркировки. Письма тоже не было. Только один таймкод: 0:00.
Кто заказчик? Кто оплатит мою работу? Наверно, это какое-то недоразумение, и отправитель еще объявится.
Тишина
Я включила плёнку.
Прокрутила на начало – и нажала „Play.“
Поначалу – ничего.
Чистая, плотная тишина.
Не белый шум. Не шипение.
А именно – тишина.
Я смотрела на экран.
Таймкод стоял на 0:00, но плёнка крутилась.
Я увеличила громкость.
И в наушниках услышала еле заметный вздох.
Один.
Как будто кто-то там, по ту сторону ленты, только сейчас заметил, что я слушаю.
Расшифровка
Я сделала спектрограмму.
На записи действительно была волна – короткая, быстрая. Видимо, это было дыхание.
Но с каждым открытием файла график менялся. Будто плёнка сама не уверена, что на ней было записано.
На третьей попытке появился звук скрежета. Как будто кто-то проводит ногтями по дереву. Никто не мог этого вставить. Я просматривала сырой файл.
Он изменился сам?
Точка доступа
Поздно ночью я услышала этот же звук, но уже не в наушниках, а в своей комнате.
Стенка шкафа как будто „дышала“.
Я подошла. Приложила к дверце шкафа ладонь. Ничего.
Вернулась к рабочему столу. Посмотрела на экран – таймкод плёнки снова стоял на 0:00.
