Он раздумывал, с чего начать. Первое же прикосновение обещало взрыв. Ему восемнадцать, ей двадцать два. Она смотрела насмешливо и терпеливо. Ветка яблони слегка покачивала белым кружевом у неё за плечом, окутывая ароматом предвкушения. У него дрожали ноздри, он ел её запахи, как голодный пёс – умопомрачительную мозговую косточку, но при этом он даже не думал пошевелиться. Когда волны, метавшиеся по его телу, запросили пощады, он протянул руку к её запястью. Волны передались ей, ресницы дрогнули, и насмешка сменилась туманной пеленой. Жилка на запястье бешено пульсировала. Теперь они были как замкнутый контур, как клубок сцепившихся пантер. Внешне они были почти неподвижны, но внутри них бушевал смерч.
Не совсем то, чего он хотел. Но ощущения нарастали, и он вспоминал их. Вспоминал, как тряслись ледяные руки и как переливался жар внизу живота, как пытался он вплавить хоть немного нежности в неловкие движения сутулого тощего пацана. «Нежнось», – говорил Вовка Батов, сплёвывая после затяжки дешёвой электронной самокруткой; он так и говорил – «нежнось», чтобы звучало пренебрежительно. «Нежнось – вот что бабам нужно. Хоть порви с неё лифчик и колготки, но – нежно, потому что нежнось – это типа реально круто.» И когда Лёх с Анютой впервые остались одни и молча дрожали в полумраке чужой спальни на караваевской даче, Лёх, одержимый человечьим инстинктом, но сдерживаемый нечеловеческим страхом перед девочкой с золотыми волосами, вдохнул в себя побольше яблоневого майского морока – и дальше в памяти остались только петарды под рёбрами и тёплая влажная кожа, натянутая на острые лопатки. Был ли он нежен? Он не спрашивал, и некому было ответить.
Теперь же, спустя десять лет, он снова хотел пережить это первое чувство бездонного туннеля – словно летишь на тот свет, сгорая и задыхаясь, и тебе плевать на всё, лишь бы дна не было долго-долго-долго, а потом – нет, где же дно?! – и – разбиться… Девушка выглядела немного старше и проще Анюты, но пахла точно так же – ромашковым мылом и парным молоком. Лёх уже собрался притянуть её к себе, но тут в глазах зарябило, и обзор закрыл поп-ап: «Ваш кредитный лимит в системе 6D-Sex исчерпан. Пополнить счёт?» Лёх выбрал отмену, снял перчатки и очки и откинулся на спинку дивана. Кретин! Запустить самую заветную имитацию и забыть перевести кредиты?! Хорошо, если сохранился шаблон, который он так долго выстраивал. А если нет? Опять составлять спецификацию из двухсот пунктов? И где бы наскрести кредитов?
Звякнул вызов внутреннего круга сети. На смарт-панели вертел кучерявой головой Каравай. Лёх вошёл в сеть.
