Часть I. Государство.
Глава 1. Президент принимает решение.
В самом сердце мегаполиса, полного ярких огней, хвастливых витрин, широких проспектов и тенистых аллей, возвышалось и оно – серо-коричневое здание правительства.
Нигде в другом месте не мог бы расположиться этот символ государственности, которому жители и гости образцовой столицы были обязаны не только комфортом и благосостоянием, но и чувством собственного достоинства.
В самом здании правительства царили ещё большие комфорт и благосостояние. С чувством собственного достоинства перебоев также не наблюдалось. Но что касается дел, они в последнее время шли ну так себе. По крайней мере так считал президент.
Этот господин, раз в месяц красивший редеющие волосы в каштановый цвет, ежедневно принимавший ванны, состав которых знал лишь один человек, который отвечал и за президентскую пищу, был недоволен.
Объяснялось это не только сложностью внутренней организации этого многоопытного человека, но и весьма прагматичными причинами: если он сделал всё для того, чтобы народ его страны был счастлив, а столица государства сияла как ёлочная игрушка на январском солнце, чем заниматься дальше.
Мысль о том, чтобы оставить президентское кресло и выйти из серо-коричневого здания на центральный проспект без конца и края приходила ему разве что в тяжёлых, липких, тревожных ночных кошмарах.
Не для того он всё это строил, чтобы уйти, отдав детище жизни в чьи-то жадные, липкие и тяжёлые, как ночные кошмары, руки, чёрт знает на что готовые.
Нет, он так просто не сдастся. Он ведь в конце концов и есть столица, центральный проспект и величественная страна без конца и края. Не из той он породы людей, которые могут просто так уйти, бросить, отдать на растерзание. И не нашлось пока силы, которая вынесет его отсюда вопреки собственной воле.
Вдохновившись этой мыслью, президент прерывисто вздохнул и принял решение.
Глава 2. Война.
Решение президента заключалось в том, что если всё уже сделано, ему остаётся только одно: дать этому миру шанс о нём, президенте, никогда уже не забыть. Ты жив, пока о тебе помнят. Да, физически я умру нескоро, думал президент, это очевидно. Но однажды это должно будет случиться. Да, обо мне и так напишут в учебниках истории и всех других дисциплин, от микробиологии до ОБЖ, но кто их прочтёт? То ли дело, если люди сами станут участниками событий, после которых забыть меня будет уже невозможно. Эти живые носители истории будут из поколения в поколение передавать рассказы об этих славных днях.
Президент помнил, что нет большего удовольствия, чем краткий миг осознания, что ты прямо здесь и сейчас можешь позволить себе принять решение, которое изменит мир так, что он уже никогда не сможет стать прежним. Впрочем, и от процесса реализации президент ждал удовольствий не меньших.
