*Запись с пиратской радиостанции «9-й канал», изъятая из эфира через 37 секунд после начала вещания. Цифровой шум, фрагменты аудиодорожки восстановлены. Источник передачи установить не удалось, используется маскировка протокола «Цифровой Ангел».*
(Эфир 9-го канала. Статичный шум. Мерцающий логотип. Голос диктора – хриплый, механический, с искажениями, но лишенный синтетической плавности корпоративных анонсов. В нем слышны усталость и ярость.)
«Добрый вечер, Северная Пальмира.»
Пауза, слышен только гул и отдаленный вой сирены где-то над крышами.
«Если бы вы могли увидеть наш город сейчас, с высоты… но нет, лучше не видеть. Он похож на больного, которого подняли с постели и нарядили в чужое, яркое тряпье. Новые башни, эти… «сваи», вбитые в небо, тянутся к облакам, словно хотят проткнуть их и сбежать. Они сверкают, как стерильные инструменты. Голографические фасады транслируют обещания: «VKV – перезагрузи свою жизнь!», «Нейро-Сеть – твой идеальный партнер!». Они говорят о будущем, в котором нет места сырости и тлению. Но это ложь. Это просто новый код, написанный поверх старого, который продолжает проступать, как кровь сквозь бинты.»
«Всё, что было у города настоящего, – всё это ушло под воду. Затопленные набережные – это не память о катастрофе. Это диагноз. Мы медленно погружаемся. По Невскому, если присмотреться, плавают не листья, а осколки витрин и тени прошлой жизни. И кажется, что это не они смотрят на нас с высоты, а их темные двойники из мира-наизнанку, из того Питера, что утонул, тянутся к нам своими холодными пальцами-огнями.»
На фоне – приглушенные крики, нарастающий гул полицейских дронов. Слышен щелчок, будто кто-то переключил источник аудио прямо в эфире.
«Тени сгущаются. Воздух пропитан страхом и солёной сыростью Финского залива. Они исчезают. Сотни. Без следов. Власти молчат. Смольный – пустой фасад. Где ваша защита? Где ваши гарантии?»
Еще один щелчок. Голос на секунду становится чище, менее искаженным, в нем проскальзывают нотки личной ярости.
«Родственники выходят на улицы. Их голоса тонут в гудении роторов. «Верните их!» Но ответа нет. Только тишина. Такая же глубокая, как вода в наших каналах.»
Звук мощного электрического разряда.
«Может, это новый синтетический наркотик? Или что-то… хуже?»
Голос снова становится шепотом, возвращаются помехи.
«Наши источники… есть одно место. Старая больница в Коломягах. Официально – на реконструкции. Неофициально… туда лучше не смотреть. Там пахнет не лекарствами, а озоном и свежей кровью.»
Резкий, обрывистый сигнал.
