Научно-исследовательский комплекс «Аврора», Швейцария, 6 сентября 2093 года
Доктор Елена Ковальски нервно теребила стилус, наблюдая за процессом интеграции через армированное стекло лаборатории. За стеклом младший лаборант Маркус Шеффер полулежал в испытательной капсуле, окутанный полупрозрачной голубоватой субстанцией. Датчики жизнедеятельности на мониторах показывали стабильные значения – пульс 72, насыщение крови кислородом 99%, кровяное давление 120/80. Идеальные показатели.
– Как ощущения, Маркус? – спросила она через микрофон.
– Странно, – отозвался лаборант, рассматривая свою руку, покрытую тонким слоем пульсирующего геля. – Но не неприятно. Как будто… вторая кожа. Я чувствую легкое давление, почти как от термокостюма, но намного комфортнее.
Рядом с Еленой стоял директор программы «Симбионт», генерал Виктор Харрис, и представитель Всемирного консорциума космических исследований Диана Чонг. Их присутствие подчеркивало важность сегодняшнего испытания.
– Перейдем к термическому тесту, – скомандовала Елена, и один из техников активировал протокол.
Температура в камере начала стремительно падать. Минус 20… минус 40… минус 60 градусов по Цельсию. Маркус оставался спокоен, лишь слегка дрожа. На мониторах его показатели едва изменились.
– Ощущаю легкий холод, – сообщил он, – но вполне терпимо. Ничего похожего на обморожение или дискомфорт.
Харрис довольно хмыкнул и обратился к Елене:
– Доктор Ковальски, я впечатлен. Ваша команда действительно совершила прорыв. Это… революционно.
Елена позволила себе небольшую улыбку. Двадцать лет исследований, тысячи неудачных экспериментов, бессонные ночи и разбитые надежды – и вот, наконец, результат. Гидрогель S-12, живая субстанция, способная к симбиотическому взаимодействию с человеческим организмом, обеспечивающая защиту в экстремальных условиях.
– Это лишь начало, генерал, – ответила она. – Мы только прикоснулись к возможностям этой технологии.
Исследовательская база «Арес», Марс, 17 февраля 2094 года
Ветер с поверхностными песками бил в бронированное стекло наблюдательной башни марсианской базы. Красно-оранжевая пыль кружилась в вихрях, видимость не превышала двадцати метров. Атмосферное давление – 0,6% от земного, температура – минус 72 градуса.
Елена наблюдала за командой испытателей, выходящих из шлюзовой камеры. Трое мужчин и женщина, облаченные лишь в тонкие нательные костюмы и покрытые пульсирующей голубоватой субстанцией. Никаких громоздких скафандров, никаких баллонов с кислородом, никаких систем терморегуляции. Только живая защитная оболочка симбиота.
