Осенняя луна настойчиво стучала в окно квартиры изгнанника. Каин Вуд с трудом разлепил глаза. Как он умудрился заснуть так надолго? Катя по-прежнему лежала на кровати, но ее щеки порозовели, а грудь ровно вздымалась. Девушка дышала и была жива. Изгнанник с облегчением выдохнул. Видимо, кризис миновал. Лобанов мирно посапывал у основания кровати, но Каин растолкал его.
- Подъем, целитель. Ночь на дворе.
Тот протер глаза и непонимающе заморгал, затем поднялся и оценивающе посмотрел на Вуда.
- Ты слишком хорошо выглядишь для того, кто потерял литр крови и кучу нервов, - сказал он, - мне нужно с тобой кое-что обсудить. Вопрос моей награды…
- Я сказал, что заплачу тебе, - раздраженно процедил изгнанник и подошел к девушке, касаясь пальцами ее ладони.
Каждый раз, когда он видел Катю, внутри просыпалось навязчивое желание постоянно касаться, чувствовать ее. Это сильно раздражало и он, как мог, скрывал сложные для себя эмоции за маской безразличия. Девушка мирно спала, но ее вид оставлял желать лучшего. Нужно было обеспечить ей комфортное выздоровление, для начала хотя бы помыть. Но Лобанов все не унимался.
- Каин, мне не нужны деньги. У меня своя клиника, благодаря тебе я смог многого добиться и благодарен за это. Но я хочу знать правду.
Вуд поднял бровь и вопросительно глянул на профессора.
- Какую именно правду, Лобанов? Она у каждого своя.
- Не надо заговаривать мне зубы, юноша.
Каин сначала не поверил такой наглости, но убедился, что врач серьезен и решил дослушать до конца. Лобанов же замолчал, обдумывая дальнейшие слова.
- Почему она исцеляется? Скорость регенерации ее тканей во много раз превышает человеческую. А ты потерял литр крови и через несколько часов уже здоров. Я врач и не верю в бога, но не могу игнорировать подобную… ситуацию.
С каждым словом профессор все больше нервничал. Сначала он теребил рукав халата, затем стал то и дело трогать лицо. Врач сильно рисковал, ведь Вуд мог не понять любопытства и оборвать его жизнь прямо в этой комнате. Но Лобанов чувствовал, что нужен этому человеку. Каин молчал. Спустя пару минут мучительной для профессора тишины, изгнанник ответил:
- Я подумаю над твоими словами. Однако правда стоит куда дороже, чем ты думаешь. Давай заключим сделку: ты ставишь девушку на ноги, а я кое-что тебе поведаю.
Лобанов согласно кивнул. Что ж, это лучше, чем ничего. Он стал собирать вещи, раскладывать по контейнерам инструменты, снял и убрал в портфель свой халат.
- Мне нужно выспаться, иначе я вряд ли смогу дальше работать, - сказал он, - тебе бы тоже не помешало отдохнуть подольше. Девочка в норме. Ночью был сильный жар, но кризис прошел, я сбил температуру. Единственное, нужно ее помыть и переодеть. Может я все-таки вызову медсестру?
