20 июля 1969 года. Район Оук Виндз, Чикаго, штат Иллинойс.
Этот день неплохо поиздевался над жителями престижного района, которые его выбирали и сражались даже за скромные участки. Лишь бы оказаться тут. Стремились сюда по двум причинам: первая – отсутствие знаменитых чикагских ветров, вторая – уединенность и изолированность каждого отдельного жителя от остального мира.
Говоря про первую причину, стоит отметить, что ветра в Чикаго настолько отвратны, что о них было известно во всех остальных штатах. Знамениты они стали тем, что в Чикаго ветра никогда не дули – они пробивали насквозь, сносили, выбивали из колеи, доводили до истерики, но никогда не дули.
Ничто не могло повлиять на них. Зимой чикагские ветра вели себя как начинающие гангстеры, без явных причин били в голову каждому выходящему из дома. Предвестники поганого дня и пророки твоих жалоб. Договориться с этими гангстерами было невозможно. Сколько бы ты ни тратил на защиту от вездесущих поганцев, они всегда находили твой расслабленный зад и, начав с легкого дуновения как предвестника неладного, пробивали насквозь при первой же возможности. Едешь в машине? Попробуй выйти или открыть окно. Сидишь дома? Ты не сможешь прятаться там вечно, а они как раз вечно могут тебя ждать. За каждым углом поджидал очередной сквозной бандит, который если не с ног, то с мыслей сбивал однозначно.
Вот ты словно натянутая струна, готов добраться до работы и просто вывалить все свое возмущение на природные явления коллегам, но за обсуждение погоды Чикаго готовил тебя к бомбардировке. После первого удара давалась пара секунд, чтобы среагировать и начать возмущаться внутри. Но только ты начинаешь внутренний диалог, тут же прилетает второй удар, потом третий, потом… о боже! Блаженная пауза. Можно сделать еще пару шагов, радуясь затишью. А вот и нет. Это просто перезаряжали, чтобы ты получил следующие удары.
И ты уже идешь, смотря под ноги и бормоча что-то невнятное на собственном дебильном диалекте, понятном лишь тебе и паре оккультистов, которые слушают пластинки задом наперед, ожидая услышать послание от дьявола или обращение от Бога. Незаметно для себя ты начинаешь походить на городского сумасшедшего. А главное – смотря перед собой и сдабривая свое движение бормотанием сомнительного содержания, ты не замечаешь, что вокруг таких много.
Диалоги о погоде в Чикаго были похожи на трагическую оперу, где каждый участник с легким фальцетом выходил на сцену и начинал свой рассказ с трагической концовкой. Общее у всех погодных арий было лишь одно – устремленный в будущее слегка влажный взгляд, преисполненный надежды, что вскоре тепло принесет избавление от мук. Но тепло в Чикаго не только не приносило долгожданного избавления, оно переводило всех страдальцев из статуса жертв в статус официальных потерпевших.
