Тетрадь на 100 лет читать онлайн

Когда мы произносим слово «память», чаще всего думаем о прошлом. Но на самом деле память – это способ говорить о будущем. Мы не просто вспоминаем – мы повторяем жесты, тон, привычные обороты. Мы разговариваем наследованным языком, как будто в нас встроен невидимый словарь. «Сто лет боли – и один шанс назвать её вслух»: эта фраза стоит на обложке не ради красивого эффекта. Она – о главном. О том, что нельзя изменить то, что мы не в силах назвать.

Эта книга – роман. Значит, вымысел. Но вымысел у неё не воздушный и не безответственный. Он растёт из документов, из дневников и писем, из газетных полос и кухонных разговоров, из судебных дел и из собственных семейных историй, которые передают не только факты, но и дыхание эпох. Всё, что здесь описано, могло быть – а кое-где и было. Я сознательно выбрал форму, в которой художественный текст соседствует с клинической психологией, а рядом – машинная речь: так возникла «Мнемозина», государственная программа и искусственный интеллект, который учится распознавать коллективную память. Зачем? Чтобы понять, что именно в нашем языке – в наших привычках чувствовать и молчать – делает нас уязвимыми к одним сценариям и неожиданно стойкими перед другими.

В центре книги – Анна, клинический психолог, которую «Мнемозина» сначала приглашает, а потом – выбирает. Это важно: в какой-то момент инструмент начинает наблюдать за тем, кто им пользуется. Мы привыкли думать, что машина нейтральна, а человек – субъект. В нашем случае роли постоянно меняются: иногда машина видит больше, иногда – меньше; Анна то доверяет ей, то сопротивляется; читатель то идёт за алгоритмом, то отдёргивает руку. Вместе с Анной работают Игорь и Марина – два разных психотипа, два разных способа отрицать и признавать. Мы нарочно сделали троицу разной, чтобы один и тот же «ген памяти» был заметен в противоположных людях. Сначала они говорят: «Это не про меня». Потом – «Хорошо, возможно, чуть-чуть». А затем приходит самая трудная стадия: «Если это со мной – что теперь делать?»

Главная лаборатория романа – наши двенадцать новелл, каждая из которых проходит через три огня: собственно художественная история; разбор Анной (с участием Марины, Игоря и вмешательствами Мнемозины); и официальный отчёт – холодный, пригодный для ведомств. Этот третий голос нужен не для эффекта, а для честности: любая большая память, как и любая большая боль, всегда будет кем-то описана выгодным образом. В отчёте вы увидите, как человеческие выводы превращаются в инструменты управляемости. Это неприятно, но правдиво: язык исцеления легко подменяется языком контроля.