Солнце в городе Кибо было приглушённым, будто его свет проходил сквозь толстый слой пыли. Юма Акира шёл по улице, стараясь держаться в тени стен. В семнадцать лет он чувствовал себя не мальчишкой, а старым, изношенным сосудом.
Внутри него жила Тень. Он не знал её имени и называл просто «Тэн» – Тень. Она была похожа на спящего зверя в глубине его сознания. Иногда она шевелилась, и тогда по его коже пробегали мурашки, а в висках начинал
стучать навязчивый, чужой пульс.
Он помнил, как в детстве, после первой вспышки гнева, когда он нечаянно сломал руку обидчику, его семья переехала. Помнил шёпот соседей: «С этим мальчиком что-то не так». Помнил страх в глазах матери, прежде чем она ушла навсегда.
«Просто будь незаметным, – твердил он себе, засовывая руки в карманы поношенной куртки. – Никаких эмоций. Никаких драк».
Но в этот день тень от его ног на пыльной дороге вдруг дернулась и на мгновение стала гуще и чернее, чем должна была быть. Юма замер, чувствуя, как холодная волна страха подкатила к горлу. Зверь почуял что-то.
– —
В это же время на рынке юная Акари выбирала краски. Её светлые волосы казались одним из немногих по-настоящему ярких пятен в сером городе. Она улыбалась, торгуясь со старьёвщиком, и тот, ворчун и циник, не мог устоять и сбавлял цену. Акари обладала даром – её присутствие согревало. Она была художницей и видела мир не так, как другие. Она видела отголоски, тени, намёки на иные миры в трещинах стен и в отражениях в лужах. И иногда ей казалось, что она видит нечто большее в замкнутом парне со светлыми волосами, который всегда спешил прочь, словно боясь собственной тени.
Глава 2: Якорь в Бушующем Море
Ветер поднялся к вечеру, завывая в узких переулках. Юма возвращался с подработки, мечтая лишь о том, чтобы добраться до своей каморки и закрыть дверь. Он свернул за угол и наткнулся на троих старшеклассников. Они были не местные, что-то искали в этом бедном районе.
– Эй, пустышка, – один из них преградил ему дорогу. – Денег нет?
Юма попытался пройти молча, но его грубо толкнули в стену. Удар головой о кирпич вызвал звон в ушах. И тогда он почувствовал это – горячий, чёрный прилив изнутри. Тэн проснулся.
«Нет, – отчаянно подумал Юма. – Не сейчас».
– Отстаньте, – прохрипел он, чувствуя,
как его собственная тень у его ног заклубилась, словно дым.
– О, заговорил! – засмеялся второй
Первый снова занёс руку для удара. И в этот момент сознание Юмы помутнело. Внутри всё сжалось, а затем взорвалось тихим, беззвучным рёвом. Он не контролировал своё тело. Он видел, как его собственная рука, окутанная чёрной, маслянистой дымкой, двинулась навстречу обидчику.
