«Богам приходилось подтверждать на деле могущество своего слова: так, вавилонский Мардук смог править богами, только доказав свою способность уничтожать и воссоздавать силой слова. Много раньше, чем Христос, стал Логосом Яхве; Энлиля в Ниппуре назвали Логосом Небесного Отца Ана: «Дух Слова есть Энлиль», – говорится в Эпосе о Гильгамеше».
Barbara G. Walker «The Women’s Dictionary of Symbols and Sacred objects»
– Теперь я окончательно убедился в том, что здесь не хватает нескольких страниц, – сказал я самому себе, бережно закрывая папку с текстами и чертежами XV века. – Судя по рукописному содержанию и прилагающимся к ним подробным рисункам, здесь недостаёт всего пять, максимум десять листов. И, что очень даже радует, они являются предшествующими моим, а не завершающими их.
Речь шла о страницах из манускрипта Леонардо да Винчи под названием «Атлантический кодекс». Основной его массив содержал 1119 листов и все они хранились в Ватиканской библиотеке. Некоторые из них римско-католическая церковь уже оцифровала и выложила на одном из своих многочисленных сайтов. Но это были именно некоторые, благодаря чему мне удалось сравнить почерк автора и прийти к выводу, что имеющиеся у меня листки принадлежат перу именно великого итальянского гения эпохи Возрождения, а не кого-то другого. Остальные же хранились в подвалах Ватикана и никогда не выставлялись.
То, как эти недостающие страницы попали ко мне, можно сравнить только с неким отдельным историческим детективом, имеющим лихо закрученный и захватывающий воображение сюжет. Всё началось с моего деда, который родился в тысяча девятьсот одиннадцатом году и через двадцать три года успешно окончил Московский Государственный Университет. После чего, благодаря отличному знанию трёх европейских языков, был принят на службу в одно из тринадцати подразделений 5-го отдела ГУГБ НКВД СССР, который тогда сокращённо назывался ИНО (Иностранный отдел). Во времена Андропова он был переименован в ПГУ КГБ СССР, то есть в Первое Главное Управление.
В каком конкретно подразделении ИНО работал мой дед я не знаю до сих пор. Гриф секретности, даже по прошествии стольких лет, никто не отменял. Я слышал от него только скупые рассказы о том, как ему посчастливилось активно поездить по довоенной Европе и познакомиться со многими историческими личностями той эпохи. Как ему удалось избежать ликвидации в 38-м, он ни разу не сказал ни слова. Хотя я часто его об этом спрашивал.
Именно дед передал своему сыну, то есть моему отцу, эти двадцать страниц пожелтевшей от времени бумаги. Для него они представляли величайшую ценность. Итальянский язык он знал в совершенстве и поэтому прекрасно понимал, что было написано в тех листках, которые содержали не только текст, но и чертежи с рисунками великого да Винчи.
