В коммуналке как обычно пахло блинами, тушёной капустой и кипячёным бельём. Скинув потасканные кеды с ног, Витя забросил в свою комнату футбольный мяч «Артекс», с изображением кораблика (в прошлом месяце отец привёз его из командировки из-за чего все пацаны во дворе завидовали мальчишке белой завистью) и бросился на кухню.
– Витя, ты куда? – остановила его в дверях младшая сестрёнка Ксюшка сидевшая за столом у чёрно-белого старенького «Горизонта».
Шестилетка, высунув язык от старания, что-то рисовала карандашами на бумаге под призывные звуки очередной серии многосерийного фильма «Ставка больше чем жизнь» рассказывающего о приключениях польского разведчика, заброшенного в тыл к немцам. В другое время Витя, конечно, и сам бы уселся смотреть кино (уж больно ему этот Ганс Клосс нравился), но только не сегодня.
– Я на кухню! Пить хочу! – отмахнулся от сестры мальчишка, распахивая дверь в коридор.
– Витя! Витя! А олимпийского мишку уже запустили?! – спрыгнув со стула бросилась за братом Ксюшка показывая на вытянутых ручках рисунок медведя, летящего над городскими кварталами с пучком разноцветных шариков в лапе.
– Нет, ещё! Не переживай! Послезавтра только… Сходим по поглядим!
– Смотри, ты обещал! – смешно погрозив пальцем Вите, симпапуля в розовом сарафане с кружевами, и в такого же цвета сандаликах вернулась за стол.
Чуть не сбив в коридоре захлопнувшего дверь своей комнаты и направлявшегося к выходу Фарида Афгановича (сегодня сосед был в пиджаке с наградами, борода аккуратно подстрижена и причёсана) подросток больно ударил колено о стоящее у стены ничейное трюмо. Попытавшись уклониться от Вити, седобородый, но крепкий ещё ветеран задел плечом висевший на стене велосипед Гарика из тридцать второй комнаты и тот чуть не рухнул им на головы.
– Витька! Вот дам тебе сейчас по шее чтобы не носился как укушенный!
– Простите, дядя Фарид, я не специально! – бросил подросток, врываясь на кухню и впиваясь взглядом в неё – в Гелю, девушку о которой он думал уже целую неделю и на которой обязательно женился бы не будь ему пятнадцать лет.
Тем временем выглянувший из-за двери тридцать второй комнаты заспанный Гарик убедился, что его велосипед на месте и захлопнул дверь.
Девушку к ним в двадцать восьмую комнату (раньше там проживала пенсионерка Пугачёва переехавшая на ПМЖ к дочери в Калининград) подселил участковый Пал Палыч. Не насовсем, на время проходившей в Москве олимпиады. Со всех концов мира в столицу Советского Союза съехались иностранные спортсмены, журналисты, туристы, а так как не все они говорили по-русски понадобились переводчики. Геля приехала из Ленинграда, закончила филологический факультет и могла говорить на английском, немецком и французском. «С ума сойти какая она умная, – думал Витя, разглядывая тёмно-русые волосы девушки, собранные на затылке и вязанный зелёный свитер со смешным кармашком на груди, он и по русскому языку-то двойки иногда получал, а тут ещё три иностранных».
