Время на межзвездных грузовозах класса «Магеллан-IV» текло иначе. Капитан Кристофер Райс, стоя на мостике «Циклопа», не мог бы объяснить почему. Возможно, дело было в самом парадоксе их существования: два километра титанового остова, населенного тысячью душ, преодолевали десятки световых лет за считанные недели, прошивая реальность в самой уязвимой ее точке – там, где древний, непостижимый разум воздвиг свои Врата.
Райс не задавался вопросом, как работают Порталы. За его плечами была без малого тысяча прыжков, и благоговейный трепет давно сменился профессиональной рутиной. Портал был просто дверью. Дорогой с платной проездной таможней, где взимали не деньгами, а стабильностью психики и надежностью систем корабля. Физику явления не понимал никто – ни он, ни ученые с Олимпа. Спроектированный ИИ артефакт работал, и этого было достаточно. «Работает? Работает. Не твоё дело – как», – гласила негласная корпоративная мантра.
Его раздумья прервал резкий, отрывистый сигнал на комлинке – уведомление о плановом совещании глав инженерных служб. Во время транзита между Порталами нагрузка на все системы корабля возрастала на порядки. Еженедельные летучки были железным правилом, рожденным горьким опытом катастроф. «Циклоп» был исправной рабочей лошадкой, но даже у лошади могли застрелять суставы в долгом забеге. История знала корабли, вышедшие из прыжка с оторванными модулями и выгоревшими отсеками – расплата за небрежность к «мелким» неисправностям.
Райс, с неохотой оторвавшись от гипнотического танца искривленного света на главном экране, тяжело поднялся с кресла. «Циклоп» глухо гудел вокруг, как живой. Иногда ему чудилось, что это не гул реакторов и систем рециркуляции, а ровное, мощное дыхание спящего зверя. Сегодня дыхание было ровным. Пока что.
* * *
Совещание было привычной, до тошноты знакомой рутиной. Начальник службы безопасности монотонно бубнил о глюках в камерах на нижних палубах, главный инженер – о подтекающих уплотнителях в трубопроводах и аномальном износе сопел маневровых двигателей. Главный врач скучным голосом перечислял случаи неврозов. Несмотря на внушительный список, все инциденты имели статус «В работе». Райс кивал, поглядывая на часы. Он доверял своей команде – он сам отбирал каждого.
После доклада врача слово хотел взять помощник капитана по связи, Юки Ансано, но дверь в каюту с шипением отъехала, и внутрь влетел лейтенант Джон Питерс. Его форма была расстегнута на колотящейся груди, а на лбу выступал пот. Его вид вопил о нарушении всех уставов. Ансано, собиравшийся взять слово, уже открыл рот для грозной отповеди, но Питерс выпалил первым, его голос сорвался на визг:
