«Крука-ре-круку!» – соригинальничал петух, приветствуя восходящее Солнце. Правда, то шутки не оценило, а потому лишь слегка приподнялось над горизонтом и теперь лениво разглядывало расположившийся между холмов город. Казалось, оно прикидывает – стоят ли эти неблагодарные смертные (и не очень смертные) ежедневных усилий, прилагаемых для движения по небосводу.
Впрочем, многоуважаемое Солнце никогда себя особо не утруждало, и его лучи редко пробивались сквозь плотный слой тумана, похоже навечно прописавшегося на узких улочках Алтиса.
Именно низкая температура недавала Элаэ Омантиэльво насладиться предрассветный сном (между прочим, самым сладким из всех возможных). Несчастный дриад переворачивался с бока набок, пока его не разбудила Первый Луч. Разбудила, надо сказать, весьма грубо – ощутимым тычком в бок.
– Пора вставать, босс, – улыбаясь, произнесла Луч, – помни: только первой пташке достается червячок.
– Червячкам я предпочитаю пташек, – пробурчал в ответ Элаэ, поднимаясь из горшка и отряхивая с себя землю. – Желательно запеченных с сыром и грибами.
– О, это не ко мне, – рассмеялась Первый Луч. – Единственное, что я тебе приготовила, это первоклассное утреннее приветствие!
«И даже оно у тебя отдает горчинкой» – подумал Элаэ, но вслух произнес нечто более грубое и приказал своей помощнице немедленно покинуть комнату. Та нехотя подчинилась.
После того, как Первый Луч покинула апартаменты дриада, тот на некоторое время замер, чтобы собраться с мыслями (а соображал он как и все растительные довольно медленно). Окончательно проснувшись, Элаэ стряхнул с себя прилипшую землю, надел кожаный плащ и встал перед зеркалом, чтобы привести себя в порядок.
Полированное серебро отражало пухлого розовощекого дриада в полном расцвете сил, со стороны он напоминал спелый персик (если вы можете себе представить двухметровый персик, с руками, ногами и в кожаном плаще). Единственное, что не устраивало Элаэ в своей внешности – это преждевременно пожелтевший листок на плодоножке, Омантиэльво не желал, чтобы его принимали за старика и потому подкрашивал его зеленой краской.
Удостоверившись, что все на своем месте, Элаэ вышел в приемный зал. Первый Луч уже сидела за столом и занималась тем, что увлеченно гоняла по потолку солнечных зайчиков. Взбалмошная девица! Она практически ничего не умела, а то что умела, делала из рук вон плохо! Одно слово – богиня. Секретарша из нее была никакая, а за грубость и фамильярность ее давно уже пора было выгнать. Но в этом проклятом городе так редко бывают ясные дни!
