Время людей на Земле заканчивается. Так, по крайней мере, думали люди из последних поколений, способных думать. Философы эпохи заката человеческой цивилизации разделили господствующие группы взглядов на два основных направления: неопрогрессизм и неотрадиционализм.
Почему «нео»? Это забавная история, но понять иронию смогут не все.
Ещё каких-то двести или около того лет назад прогрессизм связывался с индустрией и ростом выпуска продукции, авангардом этого подхода были коммунисты всех оттенков, молившиеся шестерёнкам, выставляя в качестве достижений повышение выпуска материальных изделий. С другой стороны, были консерваторы, которые не были против увеличения производства, но они не делали из него культ, вместо этого они превозносили нематериальные ценности: религию и тёплые человеческие отношения, а производство и потребление благ были лишь способом достижения бытового комфорта. Не будем спорить о верности такой дихотомии и отдавать пальму истинности кому-то из них, поскольку и первые ценили дружбу, и вторые стремились удовлетворить как можно больше своих потребностей, желательно скинув тяжёлый труд на кого-нибудь другого. Все были хороши. Говоря коротко, жизнь – это градация оттенков.
Однако к концу первого века третьего тысячелетия всё поменялось.
Поклонение производству, наоборот, стали считать ретроградством, а сближение с природой стало символом прогресса и одновременно его целью. Этот неопрогрессизм насаждали императивно, путём тотальной пропаганды и исключения сомневающихся из общества. Противоречия нарастали, и со временем, как это всегда бывает, случился взрыв. Первыми радикализовались неопрогрессисты. Напуганные концепцией безликого врага – необратимого изменения климата, они начали хулиганить – ломать и портить культурное наследие человечества, а потом стали формировать отряды боевиков, которые самодельными взрывными устройствами разносили на куски заводы и целые кварталы.
Они запихивали в себя бомбы, приклеивали себя к произведениям искусства в галереях, на площадях, у зданий правительств и взрывались, устраивая кровавые представления, чтобы, как им казалось, привлечь внимание к глобальному потеплению.
Гуманизм и любовь к человеку, понимание человеческой жизни как высшей ценности, из которых и выросло стремление снизить выбросы парниковых газов, были принесены в жертву отказу от производства как самоцели.
Началась эра массового непредсказуемого насилия в крупных городах, в той части света, называющей себя цивилизованной.
