ГЛАВА 1: ШКОЛА ПЕРЕД КОНЦОМ
1.1 – Монотонная дорога в неизвестное
В ПНР говорили, что школы – самое ненадёжное место. То розетка выпадет с потолка, то вся электросеть гудит как оса, возбуждённая летом. Когда люди забывают о ремонте, когда деньги текут в другие каналы, система начинает сопротивляться. Она взрывается. Она плачет электричеством.
Ленинградский проспект в октябре 2024 года выглядел как город, который устал от самого себя. Асфальт был ломаным. Дома – серыми и старыми, как советские кости, которые долго лежали в земле. Никто не верил, что здесь осталась жизнь. Но жизнь остаётся везде, даже где её не ищут.
Сорок лет назад, когда строили МОШ №317, деньги на электричество были дешевле, чем здравый смысл. Прокладывали кабель как получится, трансформаторы ставили туда, где было место, а не где надо. Теперь это наследство досталось нам – трём инженерам ПНР, которые ездили туда добровольно. Добровольно или вынужденно? Я уже давно не различаю эти понятия.
Я был один из этих трёх. Меня зовут Илья.
Два с половиной часа электрички в город, сорок минут на объекте, две с половиной часа обратно. Это был мой график. Монотонный, как счёт монахов. Я считал минуты, как молитвы. Две с половиной часа туда, две с половиной часа обратно, сорок минут работы. Сорок минут, в которые я жил, потому что всё остальное было просто переходом между двумя смертями.
В электричке я видел лица людей, которые тоже никуда не спешили. Пенсионеры в серых шапках, вязавшие свитеры, которые никто не будет носить. Молодые девушки с телефонами, которые светили их лица голубым светом – светом интернета, светом связи, светом иллюзии. Человеческое стадо, движущееся из пункта А в пункт Б, потому что другого выбора никогда не было.
В рюкзаке у меня были тестеры, кусачки, изоляция, спиральные кабели – инструменты жизни, инструменты контроля над электричеством. Они никогда не ломались. В отличие от меня.
Мне было 34 года. Я никогда не женился, не имел детей, не верил в будущее, потому что будущее выглядело как вчера, только с больше морщин и меньше иллюзий. Это был выбор? Может быть, это была просто траектория жизни, которую я не заметил, пока она не стала уже дорогой, по которой я шёл. Одна дорога. Одно направление. Одна скорость.
Мой отец был инженер. Более крупный. Более важный. Он чинил линии электропередач для целых городов. Его имя знали люди. Люди, которые когда-то жили в стране, где имена были важны. Его работы питали электричеством миллионы людей. Потом он умер. Это было в 2003 году. Мне было 16. Я помню его похороны, помню, как люди говорили, что он был хороший человек. Я помню электричество, которое светилось в его глазах, когда он рассказывал про распределительные сети. Потом это электричество ушло и больше не вернулось. Система отключилась.
