– Отправляешься через два дня, Айрис.
– Но отец!..
Горло перехватил спазм, и я замолчала, не в силах продолжать. Сердце гулко билось в груди, причиняя боль, руки мелко дрожали, так, что пришлось сцепить их в замок, чтобы отец этого не заметил. Глаза щипало от рвущихся наружу слез, но я не могла позволить себе заплакать. Не сейчас. Потом, когда дверь моих покоев закроется за мной, я смогу дать им волю. А пока…
– Ты должна понять, Айрис. Это единственный выход, – отец отвернулся, глядя на танцующее в камине пламя.
Я не чувствовала тепла, хотя сидела в том кресле, что стояло ближе всего. Внутри меня словно образовалась ледяная пустыня, как та, которой так славилось наше королевство Льдистых Холмов.
Ветра за окном пели свою заунывную песнь, и в их тихих голосах я слышала весь о скорой буре. Но, когда она придет, я уже буду далеко отсюда.
– Единственный выход? – сипло переспросила я. В горле встал ком, и я с трудом проглотила его, чтобы продолжить говорить: – Продать дочь врагу? Это ты называешь выходом?
Я смотрела на отца и не узнавала. Его лицо, обычно исполненное сурового величия, сейчас казалось старше. В морщинах, залегающих на лбу, я видела не только усталость, но и слабость, которую он тщательно скрывал от всех. Король Льдистых Холмов был тяжело болен.
– Это не продажа, Айрис, – произнес он и вздохнул. Перевел взгляд на меня и добавил: – Это договор. Союз. Выгодный для всех.
– Союз, – эхом повторила я, словно пробуя слово на вкус. И, не сдержав кривой улыбки, сказала: – Союз, в котором я – всего лишь товар.
Отец промолчал. И эта тишина значила куда больше, чем все слова, которые он мне до этого говорил.
– Ты прекрасно знаешь, кому отдаешь меня, – прошептала я. Голос предательски дрогнул, и я замолчала, часто дыша.
Он вновь отвернулся, словно не выдерживая моего взгляда. Я рвано выдохнула и посмотрела на окно. Вид заснеженных гор всегда успокаивал меня, но не теперь. Одна только мысль, что скоро я окажусь далеко от всего, что мне знакомо, что дорого и любимо, ввергало в пучину отчаяния.
Отец молчал, и я не спешила говорить. Казалось, что пока мы так сидим, как в детстве, рядом у камина, все будет по-прежнему.
– Лорд Арден – могущественный союзник, – произнес, наконец, отец, прервав напряженную тишину. – Он обещает нам защиту, когда придет война.
– О чем ты говоришь? – я повернулась к нему и непонимающе нахмурила брови. – Какая война?
Отец обернулся, скользнул по моему лицу непривычно холодным взглядом. В его глазах сверкнула боль, которую я не ожидала увидеть. Внутри меня ледяной змеей сворачивалась тревога. Что происходит?
