Дознаватель второго ранга Йоргол заглянул в медотсек, из которого доносились странные звуки. Вроде как несмазанная ставня скрипела. Ритмично так, скрип-скрип… Проблема в том, что в медотсеке не было открывающихся окон, только вентиляция, чтобы воздух стерилизовать. Да и шкафчики не скрипели…
Он зашёл внутрь полностью и ещё раз огляделся – ничего распахнутого или включённого. Скрип-скрип… И какое-то ещё тихое шебуршание. Тут у Йоргола зародилось одно подозрение, но проверить он его не успел: в лодыжку ему прилетело что-то тяжёлое и мягкое, причём с такой силой, что свалило его с ног. Падая, Йоргол ухватился за простынку на осмотровой кушетке, и только это, наверное, спасло ему жизнь: простынка накрыла Фысину морду и дезориентировала кошку, так что Йоргол успел подняться с пола и отскочить, пока его не порвали.
– Мраааау?! – вознегодовала Фыся, стаскивая с головы простыню. Похоже, она завалилась спать под кушеткой. Это становилось проблемой.
– Ты чего пинаешься?! – в тон ей возмутился Йоргол.
Фыся села, встряхнулась и превратилась.
– Спала! Вдруг хватают!
– Я тебя не хватал! Это во-первых. Брысь отсюда спать в свою комнату, это во-вторых!
Фыся ощерилась и меленько потрясла верхней губой, но звука никакого не издала и вымелась из медотсека. Йоргол тихо выругался и убрал скан Фысиных глаз из биометрического замка на двери. Одной ей тут в любом случае делать нечего! Кто только добавил-то?
– Эй, дознаватель, – пожилой секретарь отделения Боту-хон поманил Йоргола пальцем. – Не ты ли говорил третьего дня, мол, скрипит что-то?
Йоргол подошёл поближе. С того случая, как он рухнул на Фысю, прошла пара дней, а загадочный скрип то и дело раздавался из самых странных мест, включая вентиляцию и подвал.
Теперь они стояли на пороге купальни. Поскольку в отделении дежурили круглосуточно, здесь были все удобства, хоть и в урезанном виде – вместо нормальной бочки какое-то корытце на ножках, а над ним душ. Из-под корытца торчал чёрный хвост.
Йоргол присел на корточки. Фыся в тени корыта вся сливалась в единое чёрное пятно, но глаза не блестели, значит, спала. И издавала те самые скрипы – на выдохе. Йоргол подсветил телефоном открытую пасть с розовым языком, лакающим воздух. Лак-лак-скрип, лак-лак, скрип. От света в нос кошка вдруг задёргалась и забила лапами, не просыпаясь. Одна стукнула по ножке корыта с такой силой, что та подломилась, и вся деревянная штуковина осела на Фысю.
– Мрааау?! – знакомо взвыла демоница.
Йоргол встал и вытер пот со лба. Так дальше продолжаться не могло.
– Ты почему спишь Мангуст знает где? – распекал он её получасом позже, когда кошатина окончательно проснулась и поняла, что произошло. – Тебе комнату для чего выделили?!
