Пролог
Мир помнил его не по имени.
Мир помнил пепел.
Города исчезали за одну ночь. Не осажденные, не взятые штурмом – просто выжженные, будто сама земля отвергала их существование. Камень плавился. Реки кипели. Небо темнело, и люди молились не богам – они молились, чтобы он прошёл мимо.
Его называли по‑разному.
Проклятием.
Пламенем.
Концом эпох.
Никто не знал, откуда он пришёл. Никто не мог сказать, сколько ему лет. Те, кто видел его близко, умирали раньше, чем успевали рассказать.
Он не завоевывал.
Он наказывал.
Королевства падали не за сопротивление – за высокомерие. За алчность. За попытку подчинить то, что не должно иметь хозяина.
Когда пало Седьмое царство, люди поняли: стены бесполезны.
Когда исчез Лоренский союз, стало ясно: армии – лишь пыль.
А когда огонь дошел до святынь, даже жрецы замолчали.
Высшие существа явились не из сострадания.
Из страха.
Они связали его не цепями и не печатями – клятвой. Силой, что отзывалась болью при каждом шаге. Они лишили его возможности завершить начатое.
Но цена была иной.
Пламя не погасло.
Оно осталось внутри.
Истощение пришло медленно. Не как поражение, а как усталость того, кто слишком долго шёл вперёд и ни разу не оглянулся. Мир вокруг выгорел, а он остался.
Он упал там, где закончилась война.
И уснул.
Годы сменялись веками. Песок засыпал руины. На месте пепла вырастали города, и дети учили новые имена королей, не зная, почему ночью старики все еще запирают двери.
Имя тоже забыли.
Остался страх.
И когда спустя тысячи лет он открыл глаза, первое, что он увидел, был не огонь.
А небо чужой Империи.
И мир, который решил, что прошлое больше не вернётся.
Он ошибался.
Глава 1
Он проснулся без боли.
Это было странно.
Обычно пробуждение приходило резко – с жаром в груди, с шумом в голове, с желанием разрушить первое, что окажется рядом. Сейчас было иначе. Тихо. Пусто.
Он сел.
Тело слушалось слишком хорошо, будто не пролежало века в земле, а просто задремало на несколько часов. Внутри было глухо. Что‑то откликалось, но далеко, словно за толстой стеной.
Он огляделся.
Руины стали холмом, заросшим травой. Камни вросли в землю, потемневшие, обугленные, похожие на кости давно умершего зверя. Ветер проходил между ними свободно, не встречая сопротивления.
– Скучно… – пробормотал он.
Голос прозвучал молодо. Почти лениво.
Он поднялся, потянулся, разминая плечи, будто после долгого сна. Ничего не болело. Это раздражало.
– Значит, вот так, – сказал он в пустоту. – Оставили и ушли.
Ответа не последовало.
Мир изменился.
Он понял это, когда вышел на дорогу.
Камень был ровным. Не потрескавшимся, не выжженным. Дома вдали стояли аккуратно, слишком уверенные в своём праве существовать. Люди шли спокойно, не оглядываясь на небо, не прислушиваясь к каждому звуку.
