– Раз, два, три…
Лёжа на спине на чем-то жёстком, я понял, что кто-то ведёт счёт, но почему-то на английском языке. По въевшемуся в подкорку мозга инстинкту начал подниматься. Немолодой рефери смотрел на меня с сожалением и даже с некоторым участием. Я встал. В голове ощущалась лёгкость и пустота, чего нельзя было сказать о моём теле. Создавалось ощущение, что меня по лицу лягнула лошадь.
Рефери обратился ко мне с вопросом: «Ты в порядке, Мик, продолжать сможешь?»
– Смогу. А что это меня так стукнуло?
– Кулак вон того парня. А теперь – бокс!
Перчаток у нас на руках не было – бой шёл на голых кулаках, обмотанных бинтом. Мой соперник – молодой и здоровый от природы, словно молочный бычок, парень, чувствовал свою победу, отчего улыбался с выражением полного превосходства.
Я осмотрелся. Мы стояли по углам импровизированного ринга из натянутых пеньковых канатов, какими пользовались до середины 20-го века. Парень был одет в длинные чёрные трусы, какие носили в ещё более древние времена, но без рубашки. Вокруг стояло достаточно много зрителей, одетых по моде 19-го века. Позади толпы высились четырёхэтажные многоквартирные дома из тёмно-красного пережжённого кирпича. Возле ринга в углу рядом с моим секундантом – это я понял по тому, что он мне что-то кричал, со слезами на глазах стояла худенькая женщина средних лет, девочка и два оболтуса, тыкающих в меня пальцами. В голове промелькнула мысль: «Саня, куда же ты попал на этот раз?»
Всё это промелькнуло в моей голове за одну секунду, пока ко мне, пританцовывая от перевозбуждения, шёл этот бычара. Вблизи он показался намного крупнее, чем когда стоял в своём углу – откормила же мама кабана на мои кулаки.
Он сблизился и, словно мельница, замахал кулачищами перед моим носом. Я стал уклоняться от них, выскользнув у него под рукой из угла ринга. Он даже остановился, потеряв соперника из виду, а я зарядил ему прямой в ухо. Когда от боли и неожиданности он раззявил рот, всадил апперкот, свалив на землю.
По толпе прошёлся гул разочарования, а в моем углу, наоборот, раздались восторженные крики. Парень быстро встал, рефери отсчитал нокдаун и разрешил продолжать бой. Покачиваясь, он пошёл на меня, сжимая кулаки и сверкая глазами, яко Зевс молниями. Не дожидаясь, пока он соизволит дойти, я резко подскочил и нанёс ему длинную серию ударов в лицо и грудь. Необходимо было добить парня, пока он находился в состоянии «грогги». Отвешивая мощные удары, я умудрился разбить ему бровь, нос, губы, но он не хотел падать, отворачиваясь и закрывая лицо руками.
