ЗАДАЧА
Помню тот вечер, когда понял, что мои родители – не единое, монолитное существо «родители», а два разных полюса, между которыми протекает вся моя жизнь.
Мне было лет десять. Я сражался с домашним заданием по математике, и это была настоящая битва, где я терпел сокрушительное поражение. Задача про двух велосипедистов, выехавших навстречу друг другу, казалась мне не просто сложной – она была злым, живым существом, которое издевалось надо мной. Эти проклятые километры в час, это «через сколько времени они встретятся?!» Цифры плясали перед глазами злыми чертиками, а логика упорно ускользала, как скользкое мыло. Я сидел за обеденным столом, исписав уже десяток тетрадных листов, и чувствовал, как в груди поднимается горячий, беспомощный ком. Глаза застилали предательские слезы злости, и я изо всех сил сжимал кулаки, чтобы не заплакать от обиды на эту несправедливую, бесчеловечную арифметику.
Первым подошел отец.
Он вошел, и я тут же поймал знакомый шлейф – смесь прогретого на солнце металла и легкой, острой озоновой свежести. Этот запах значил, что папа, сварщик, дома, что всё на своих местах. Отец посмотрел на мои каракули, хлопнул меня по плечу своей твердой, натруженной рукой и сказал:
– Что, не решается? Не беда. Главное – зажечь искру. Смотри.
Одна его рука, шершавая, в царапинах, легла на мое плечо. Другой он взял мой карандаш.
– Ну-ка, что тут у нас? – его голос был спокоен, но в нем чувствовалась уверенность человека, привыкшего подчинять себе упрямый материал. – Два велосипедиста? Отлично. Значит, их скорости нужно сложить.
– Но почему сложить? – выдохнул я, едва сдерживая дрожь. – Они же навстречу друг другу! Расстояние сокращается!
Отец терпеливо покачал головой.
– Велосипедисты сближаются. Представь, велосипедисты едут навстречу. Расстояние между ними тает быстрее, чем если бы они стояли на месте, верно? Вот мы и находим эту общую скорость сближения.
Его движения были быстрыми, точными. Он чертил схемы, выводил «X» и «Y».
– А теперь самое простое. Путь делим на скорость. Всё. Задача решена.
– Но почему мы делим? – снова взмолился я, чувствуя, как путаница в моей голове только сгущается. – Я не понимаю, пап!
– Не «почему», сынок, – и в его голосе было слышно, как отец начинает терять терпение. – Так надо. Это правило. Нужно просто взять и сделать.
Для отца любая поломка, головоломка или задача была не проблемой, а интересной загадкой, к которой он любил подбирать ключ. Его метод был прямым, как стрела: есть проблема – найди решение. Но сейчас его ключ не подходил к моему замку. Папа был моим Северным полюсом – суровым, ориентированным на результат, местом, откуда берет начало стрелка компаса.
