«Тьма плывёт вокруг, как лёгкий туман, обволакивающий сознание. Я плыву в этом сне, не совсем наяву, не совсем во сне, и вопрос эхом отдаётся в пустоте; «В каких зеркалах иллюзий прячет мир свои глубокие шёпоты?»
Люди… Такие непознаваемые, полные теней. Они улыбаются тебе в лицо, но за спиной плетут интриги, как во времена Расового Распада, когда земля треснула, и всё смешалось в хаосе. Я помню истории из прочитанных мною книг; как гримолфы, эти сглаженные дьяволы с кожей, что выдержит любой удар, почти как камень, встали против нас. Полулюди, полукоты, без шерсти, но с ловкостью тени. Их шкура – щит от стрел и мечей; стрела, что пронзит человека насквозь, им – лишь лёгкая царапина. Люди шепчут о них с ужасом; они придут и затопят весь материк, сметут наш род и станут хозяевами. А скрывают ли иллюзии мира то, что мы тоже?… Я не знаю. Но гримолфы лишь одно отражение. Один из многих шёпотов в зеркалах.
Мир… Он лабиринт без карты, где двери ведут в бездну. Сегодня мирное поле с золотым урожаем, завтра нашествие, кровь на земле. Я чувствую это в своей ауре, в этой злости, что кипит внутри. Она не моя, а тогда чья? Проще сказать; люди плохи – они предатели, лицемеры, но правда ли? Что если иллюзии – наша защита, а шёпоты – предупреждения, которые мы слышим слишком поздно?
Во сне это почти ясно, почти разгадано. Я открываю глаза, но сон не уходит, шёпоты следуют за мной в явь.»

Вспоминает Варрик весь сегодняшний ночной кошмар. Сон был как ледяной ветер, пронизывающий до костей, полный шепотков теней и вспышек, которые сжигали разум. Варрик не мог вселить порядок в хаотичный вихрь образов, всё смешалось в его памяти. Тени рождались из тумана, крики эхом разносились по пустым провалам, а какая-то неумолимая угроза витала в воздухе. Но сквозь этот хаос проступало одно – гримолфы. Эти существа, о которых он слышал в заданной теме по истории. Злобные, беспощадные твари, питающиеся страхом и разрушениями. История о них, что Саджи говорил на лекциях, всегда холодили кровь; как гримолфы, с их чешуёй, сверкающей как осколки, тёмными глазами, полными пустоты, и клыками, способными разорвать сталь, однажды поднялись из глубин материка, чтобы сеять хаос. Они окружали этот мир, скрываясь в тенях лесов, подземных пещер и даже в мыслях слабых. Варрик содрогнулся, вспоминая, как мастер описывал их атаки, что пожирали деревни, и иллюзии, что сводили с ума целые армии. Что, если они нападут вновь? Что, если отберут всё, что люди построили за века; города с высокими стенами, библиотеки с множеством собранных людьми знаниями, семьи, с еле цепляющимися надеждами? Их злобные планы могли бы повергнуть мир в вечный мрак, где выживание зависело бы от силы, а не от разума. Но, как показывала история, люди устояли во многом. Императоры вставали стеной, и даже самые тёмные времена заканчивались светом. Это успокаивало, но не полностью; страх цеплялся, как паутина гримолфа. О подобных мыслях Варрик чувствует как мурашки пробегают по коже, заставляя воздух в классе чуть похолодать, несмотря на тёплый свет масляных ламп.