Мир Иссохших Снов это место, где сама идея мечты признана опасной. Когда-то это был мир творцов, поэтов, архитекторов душ и небесных строителей. Но страх ошибок, неудач и боли медленно выжигал их память. Люди начали отказываться от полёта фантазии ради “безопасной ясности”. Сначала они перестали мечтать во сне. Потом – перестали воображать. Потом – думать иначе.
Мир стал идеально предсказуем. Всё строго по плану. Каждый шаг регламентирован. Даже эмоции выдаются по расписанию. Там есть термин: “тёмные колебания” – это когда у кого-то появляется внезапный отклик сердца. Это лечат.
Музыку запретили – как слишком изменчивую. Там нет зеркал. Никто не хочет видеть себя настоящего.
Но вот что страшно: никто уже не чувствует, что с ними что-то не так. Память о том, что может быть иначе – забыта. Всё вокруг будто вымыто кислотой равнодушия.
И только в подземных пещерах, на стенах, древним светом тлеют руны старых снов. Иногда ребёнок касается их – и на мгновение вспоминает, кем он был… перед тем как система это сотрёт.
Эта история начинается в архивной башне – самом тихом, забытом месте Мира Иссохших Снов. Там работала девочка по имени Лин. Она не знала своего возраста – как и все, её данные были стерты после «Фазы Очищения». Её задача – перепроверять записи старых граждан и удалять «нелогичные вкрапления»: слова вроде «волна», «душа», «тоска», «звёзды».
Но однажды она нашла в архиве запрещённый язык. Он был не как другие: строки будто пульсировали, дышали. Среди них – слово, которое она раньше никогда не видела, но которое странно затеплилось в груди – «мама».
