… Этот день навсегда вошёл в историю. Шутка ли – такие события происходят даже не «раз в геологическую эпоху», а гораздо реже. 3 августа 1964 года для целого ряда европейских стран было совершенно обычной датой. …А вот вместо следующего дня для них наступило 4 августа 1914 года.
Никто сразу не понял, что произошло – но уже через несколько часов по всей стране началась цепная реакция. Телефоны молчали. Радио ловило странные помехи. Информация была обрывочной.
Экстренное совещание итальянского правительства.
Доклад министра обороны:
– К сожалению, противоречивая информация, поступавшая последние часы из разных источников, полностью подтвердилась. Как следует из справки, представленной информационной службой вооружённых сил, а также из данных, представленных пограничной службой и подразделениями радиоконтроля.
При этом, кроме нас, в этой ситуации оказались и некоторые другие современные нам государства. Наши специалисты зафиксировали сохранение эфирного радиовещания, работы военных и специальных каналов радиосвязи в Дании, Бельгии, Норвегии, Греции, Югославии, Болгарии, Албании и Румынии. Более – нигде.
Также по специальным каналам связи наше ведомство получило официальное уведомление из Брюсселя – об угрозе нападения и необходимости принятия срочных мер.
В австро-венгерском военном ведомстве не знали, как понимать сложившуюся ситуацию. По первым докладам получалось, что обширные территории империи – в захваченной с 1878 года Боснии и в части Цислейтании (той части, которая позже станет Хорватией – примечание) – молниеносно, чуть ли не за считанные минуты, были взяты под контроль сербской армией. Столкновения на границе показали, что противник, к тому же:
– использует неизвестные образцы стрелкового и артиллерийского оружия;
– применяет неизвестную ранее униформу;
– активно ведёт воздушную разведку с использованием неустановленных типов аэропланов.
И т.д.
4 августа 1914 года. Командир одного из немецких подразделений, которым был дан приказ войти на бельгийскую территорию и обеспечить тем самым продвижение основной части войск к французской границе, был изрядно озадачен.
Сначала все, включая его подчинённых, вплоть до рядовых, обрадовались, поняв, что мощных укреплений не встретят. Задача казалась лёгкой и простой. Однако затем всё пошло не так, как можно было ожидать…
Буквально каждый бельгийский солдат вёл огонь так, словно был пулемётчиком. Правда, на более дальних дистанциях Mauser G98 оказался точнее, но это было слабым утешением. В том числе и из-за того, что вражеская артиллерия действовала очень точно и практически не позволяла «поднять головы». Особые проклятия солдаты посылали вездесущим бронированным повозкам, которые оказались непроницаемыми для пулемётного огня и слишком юркими для поражения полевой артиллерией рейхсвера.
